— Так вот в чем дело… — я опустил взгляд вниз, перевёл дыхание. — А ты делал тест?
— Ну сделай я этот тест, и ты, например, оказываешься не моим сыном, — пусть я в это время пялился в пол, чувствовал на себе его терпкий взгляд. — Мне бы нужно было вышвырнуть тебя в детский дом в четырнадцать лет? Отправить в приют в колонии…
Я шокированно поглядел на отца.
— Но я же тебя растил, играл с тобой в прятки в нашем саду. Помнишь, как ты спрятался на яблоне?
— И стряхнул на тебя весь урожай? — я улыбнулся, хотя мне было очень больно.
— Я тогда почувствовал себя Ньютоном помноженным на три, — отец нервно рассмеялся. — Ты был мне дорог, всё равно. Поэтому я не стал расставлять точки над и.
Я не знал, что ответить. Но что тут сказать? Сходства с Альдо у меня не было вообще. Хотя он же спрашивал мою дату рождения. Значит, у него в голове тоже была эта мысль. Чудовищно отвратительно. На языке осел вкус испорченной рыбы.
Отец сомневался, что я его сын? Поэтому так холодно вел себя со мной? А я идиот так старался хоть где-то заслужить его уважение. Ненавидел эти гребанные катаны. Но каждый день после школы оставался на тренировки. Я злился. Злился на маму, на Альдо, на отца. И на себя почему-то тоже.
— Да… я не ожидал такого, — только и смог выговорить я.
— Я предупреждал, что это скабрезно, — отец спрятал катану в ножны. — Ну если уж я начал, то должен тебе ещё кое-что сказать.
Он дождался, пока наши взгляды встретятся.
— Елена будто готовила тебя для чего-то… Она так следила за твоим нравственным воспитанием, даже лучше, чем в общем Империи. Может, она хотела, чтобы ты возглавил восстание?
Сейчас смотреть ему в глаза было ещё тяжелее, чем раньше. Мучила не только моя собственная вина, но и возможная вина матери… А в глазах отца плескалось сожаление. Отец жалел, что рассказал. Что сделал мне больно этим знанием?
— Мы не узнаем никогда, — тихо сказал я.
Хотел было произнести ещё что-то примирительное, но глухой голос донёсся из рубки:
— Сэр, вас вызывают с Тореадора.
— Меня? — переспросил я.
— Вы Трой Этнинс?
— Да…
— Значит, вас.
Я вошёл в рубку и увидел на экране связи Принс. Тот кошмар, сказанный отцом, вдруг отошёл на задний план. Моя девочка. Её тёмные глаза блестели от радости, она покусывала губу в своей обаятельно-детской манере. Мы несколько секунд молчали, и я просто любовался ею. Неужели, мы увиделись? И хотя прошло всего два дня, казалось, что — вечность. Безнадёжная холодная вечность. А теперь я словно оживал.
— Классный халат… — сказала она, прервав затянувшуюся тишину. Её голос искрился радостью, звенел неприкрытой, искренней любовью, и мне было чудовищно приятно. Меня от этих её простых слов чуть не разорвало на миллион кусочков. Какое же это счастье, когда кто-то настолько рад тебя видеть. И этот кто-то твоя любимая женщина.
Я даже обернулся на отца, понимая, что наверняка всем видно, как я оплавился и сладко смутился. Возможно, отцу могло быть противно, что я испытываю такое к арестантке, к девушке с колоний. Но он улыбнулся мне, возможно, мягче, чем когда-либо за последние десять лет.
— Одолжил в лаборатории, всегда в тайне мечтал стать учёным, — улыбаясь, медленно произнёс я, хотя, конечно, хотелось сказать другое. Но только наедине, и так уже много свидетелей того, что должно быть только нашим таинством. — Сантьяго ранен.
Я увидел позади Принс Альдо, и невольно мой романтический настрой угас. Мы с ним совсем не похожи. Вообще нет. Как отцу могла прийти в голову такая глупость? Альдо типичный испанец, только глаза серые. А я…
— Доктор Тардис ему поможет, — сказала Принс, и мне тоже казалось, что она хотела сказать другое, но не говорила. Зато я читал это в её глазах. «Я скучаю», «Люблю тебя», «Скорее бы увидеться». — Ждите указаний от Шепота.
— Понял, — сказал я. — Будь осторожна.
— Буду. Конец связи, — её изображение замерло, когда она в очередной раз закусила губу. Я никак не мог оторвать взгляда. Но заметил на смотровом экране движение.
— Шесть человек движутся в левую сторону ангара, — сказал пилот.
Андромаха в окружении пятерых людей шли к своему невидимому кораблю.
— Мне пора, — сказал отец. — Я сделаю так, что хотя бы он тебя больше преследовать не будет.
— Один ты не пойдешь, — я проследовал за ним к выходу из корабля. — Ты мой отец.
Глава 21. Доверие
— Марс~
В однотипных коридорах лаборатории можно было затеряться. Нам с Шёпотом пришлось разделиться, чтобы найти Андромаху. Я принял медицинский активатор, который мне с собой дала Мадлен. От него на время стало заметно лучше, но ненадолго. Мы с Катраном переходили от одной кровавой стычки к другой. Доктор Тардис каждый раз терпеливо находила себе укрытие и отстреливалась по мере сил. Это был её первый бой в нашей команде, и она показывала себя хорошо.