— Слишком откровенный разговор?
Она кивнула, отошла к капсуле, бесшумно открыла её. Запищали датчики.
— Вы теперь в моей команде, мне лучше знать о вас всё, — сказал я, когда она вернулась обратно.
Джессика задумчиво помолчала, потом уже по-врачебному отстранённо сказала:
— Попробуйте сесть.
У меня получилось. Тогда она наклонилась ко мне, положила мою руку себе на плечо.
— Вставайте.
Я медленно поднялся. Простынь упала на пол. Голова кружилась, но идти получалось. Джессика лишь немного корректировала направление.
Мы добрались до капсулы, я лëг, и тут же поймал взгляд Джессики на своём паху. Она немедленно отвернулась.
— Простите, — пробормотала Джессика.
— Так-то в этом ничего плохо нет, — я улыбнулся.
— Вам легко говорить, вас за это не судили, — сказала она, закрывая крышку капсулы.
Мне ничего не удалось ей ответить. Я остался один на один с тёплым чувством, и понял, что даже не подумал у кого-то запросить доклад о том, что происходит. Какая обстановка? Расслабился в эти удивительные минуты нашего разговора. Вспомнил, что не спросил, сделали ли Матео пальцы. Как Трой? Когда будем хоронить его отца? Как Хан? Какие наши дальнейшие действия?
Я просто взял и наслаждался обществом красивой женщины. Хотя странно так говорить, находясь в медблоке. Наверное, иногда нужно на время потерять дееспособность, чтобы вспомнить, что существует что-то кроме обязанностей и забот. Например, моя собственная жизнь.
— Шепот~
Как ни странно, сегодня пришельцы взяли тайм-аут. Я стоял у стены в медблоке и вглядывался в углы. Ни тебе теней, ни голосов. После того, как со мною говорил Карлос, стало тише. А сейчас и вовсе полный штиль.
Матео сидел на койке и шевелил новыми пальцами. Совсем, как настоящими. Даже не скажешь, что какое-то время он ходил с двумя культями. Повязки на его глазу тоже больше не было.
Меня так и тянуло улыбнуться. Вспомнилось, как он мелкий раздражал меня своей неугомонностью и чертовой дудкой.
— Ты представляешь, дядя Корнелли, Принс и Альдо хотят оставить меня в Совете Конгломерата, — сказал он, выдергивая меня из мыслей. — Я же солдат… А теперь придётся болтать. Главное, пистолет в руки не брать. Ещё застрелю этого придурка Билла…
— Думаю, что половина совета будет тебе благодарна, — сказал я, рассматривая Матео. — Ты не хочешь?
— Отсиживаться в тылу, пока моя семья отправится в рай пришельцев? — он свел брови к переносице. — Кто будет вас бодрить песнями?
И Матео завел:
Bésame, bésame mucho…
Como si fuera esta noche la última vez.
— Да, без этого мы не долетим… — усмехнулся я. — Корабль заглохнет на полпути.
— А то… вообще я серьёзно. Моё место здесь, с вами. Пусть Хана оставят, он хоть начитается вдоволь, пока будет коротать время на станции.
Матео кивнул на койку со спящим после операции Ханом. Тот что-то фыркнул во сне.
— Решение пока не принято, Сантьяго даже об этом не знает, — ответил я.
— Кстати, как он?
— Я приходил к нему, но он был в капсуле… Думаю, что в порядке. Что с ним станет? — сказал я и вспомнил те ужасные часы, в которые с ним не было связи.
А Карлос сообщил, что он, скорее всего, уже мёртв. Мне было страшно. Зато как хорошо сейчас, когда братья оба на корабле. Целые.
— Ты сам как? — спросил Матео. — Пришельцы не донимают больше? Ты так изменился в последнее время.
— В смысле?
— Обычно ты сидел в кабинете Альдо, бесконечно продумывал тактики абордажей, проверял оружие… — он тепло улыбнулся. — А сейчас сидишь со мной.
— Наверное, я постарел, — засмеялся я. — Устал от тактик, оружие всё проверил.
На самом деле мне просто хотелось быть здесь, чтобы увидеть, как Матео очнётся, увидит свои новые пальцы двумя глазами, будет рад. Я специально ходил с Хилом, нашёл самые лучшие материалы, выложил за них целое состояние.
— Ясно, только негласный титул «старик» уже занят Альдо…
— Ну нет, я ещё не старик. Так, мужчина с опытом, — я достал из-за шкафа гитару. — Сыграешь мне?
Матео широко раскрыл глаза:
— Ты серьёзно? Тебе же никогда не нравилось…
— Может, сейчас понравится?
Он взял гитару из моих рук, положил пальцы на гриф, провёл ладонью по струнам. Звук получился таким, что срезонировал в сердце. Матео задержал на мне взгляд.
— Знаешь, я никогда не говорил тебе, потому что… — начал вдруг Матео. — Потому что боялся тебя. Ну ты… такой грозный всегда был. Я в детстве думал, что чуть что не так, ты избавишься ну… от меня.
— Брось, я никогда… не хотел…