Она это сказала и тут же дышать перестала, словно ей было стыдно за своё желание. Я без слов лизнул мороженое и снова поцеловал Алисию. Она сжала бёдра, что-то ноюще простонала.
— Тебе нравится?
— Мне очень…. — она закусила губу, — нравится, когда ты меня целуешь.
— А мне очень нравится тебя целовать… — я тоже закусил губу и улыбнулся.
Алисия прикрыла глаза от смущения.
— Знаешь, я, конечно, мороженое тебе принёс, но можно я его сам съем? — ухмыльнулся я. — Только с твоего тела?
Я мазнул мороженым шею Алисии, тут же подобрал сладость губами, краем глаза заметив звезду на коже. Но не стал заострять внимание, провёл рожком между грудей Алисии и тут же слизал, отчего она сладко замычала сквозь сомкнутые губы. Застенчивая моя.
— Я так тебя сегодня всю поцелую… — выдохнул я ей в живот, и измазал его холодной взвесью.
Тут же коснулся губами, согревая. Руками забрался под резинку ажурных трусиков Алисии и дернул её вниз, оголяя лобок. Она ойкнула:
— Всю?
— Всю… — сказал я, проведя мороженным по внутренней части бедра.
Она дёрнула ножкой, а я тут же поцеловал прохладную и сладкую кожу.
— Не надо, — я услышал тихую мольбу Алисии. — Нельзя. Это же запрещено законом… это…
Остальные возмущения утонули в изумлённом вздохе, когда я сначала мазнул мороженым, а затем коснулся губами её промежности, лаская языком нежный бугорок. Лобок и всё складки половых губ были выбриты так гладко, что я точно уверился — она готовилась. Алисия действительно не зря надела этот халат и не надела лифчик.
— Что ты там говорила? — спросил я отрываясь, и попутно убирая десерт в термопакет.
— Нельзя… — промычала Алисия.
А тазом придвинулась ко мне. В её глазах горела горячая стыдливая мольба. Щеки заливал румянец, губы припухли. Нельзя, но очень хочется, значит. Я улыбнулся и обвел языком клитор.
Алисия выгнулась, ноюще простонала:
— Не надо…
Но подалась вперёд от того, как я обхватил ртом и чуть пососал её манящий бугорок. Она потянулась ко мне рукой, явно не понимая, что делать. Оттолкнуть или погладить по голове, прося продолжить. Я просто взял её ладонь и сплел наши пальцы.
Алисия издала тихий всхлип. А я не останавливался, целовал, посасывал, водил языком. Она извивалась крепче сжимала мою ладонь.
Пальцами второй руки я осторожно проник внутрь, в теплоту и влажность. Терпкий запах её возбуждения сводил с ума, в голове просто звенел образ, как я вхожу в эту разнеженную красотку. Правда, когда я представлял, что двигаюсь внутри неё, у меня начинала кружиться голова. Всего лишь от фантазий.
Мне так нравилось, как звучало удовольствие Алисии, как она тихо и сладко всхлипывала, как часто дышала, как приподнималась тазом, желая теснее почувствовать мой язык, мои пальцы. В этом было больше искренности и живости, чем во многих словах Алисии.
А если я войду, точно сделаю ей больно. Она же девственница. От этой мысли моё возбуждение притупилось. Мне так нравилось, что я делал ей хорошо. И я просто продолжил её ласкать, осторожно надавил пальцем, проникая глубже в узкое и влажное нутро.
— Пожалуйста, не надо! — уже очень громко простонала она, и мышцы внутри неё напряглись.
Я чуть провернул пальцы и втянул клитор в рот, и Алисия громко протяжно заскулила и конвульсивно выгнулась, сжала мою руку крепко, впилась ногтями в кожу.
— Как же… — она пыталась что-то сказать, но слова завязали в рефлекторных стонах удовольствия.
Когда она затихла, я поцеловал ей бедро и осторожно подтянулся к лицу. Она лежала такая расслабленная и будто изумленная. Я легонько коснулся её щеки и поцеловал…
— Что это было? — спросила Алисия дрожащим голосом.
— Это называется оргазм… — я улыбнулся, потершись носом об её нос, — Лис.
— Но ты же не…
— Не… у меня ещё от резких движений голова кружится… не хотелось бы, чтобы твой первый раз омрачился тем, что я потерял сознание…
— Мне было… так… хорошо, никогда ничего подобного… никогда, — она обхватила мою голову руками, посмотрела ошарашенно прямо в глаза. — Я думала, что я не чувствительная. Когда Трой меня трогал, я не чувствовала ничего.
Мне нравилось ощущать тёплые пальчики Алисии на своих щеках. Я взял её ладонь и приложил к своим губам. Нежную хрупкую ладонь.
— Трой тебе не нравился, а я нравлюсь, — я коротко поцеловал Алисию, отстранился и прикрыл её грудь халатом. — Может, пойдем, поедим? Поговорим.
Я медленно встал с кровати, стараясь двигаться как можно плавнее. Принимать вертикальное положение для меня сейчас было испытанием.