Пролог
В ту ночь шел дождь, моросящий, шепчущий дождь. Даже через много лет, стоило лишь закрыть глаза, словно сквозь сон слышала, как он словно замерзшими пальцами проводит по лицу...
В ту ночь, когда все пало в бездну забвения и на многие годы переписало канон Аргата.
Молодая девушка лежала у себя в комнате перебирая длинными худощавыми пальцами единственную драгоценность принадлежащую ей. В маленькое окно, которое находилось под самым потолком, ударялись маленькие капли воды, которые словно оскольки льда рассыпались на частицы и оставляли за собой ломанные разводы, словно имитируя слезы горечи и отчаяния, скатывающиеся по щекам, совсем как ночью, которую она переживает снова и снова. Лунный свет еле-еле проникал сквозь мутное и местами разбитое стекло, но этого хватало, чтобы драгоценный камень в серебрянной утонченной огранке кольца, пропустил бледный свет сквозь себя и стал отдавать переливы всех оттенков красно-рубиновых тонов, словно языки пламени зараждающиеся в нем с каждым разом все сильнее и сильнее пытались вырваться наружу.
Каждый раз закрывая глаза, перед Эррой возникало пепельное небо, нос обжигал резкий запах разложения и гари, горький дым проникал глубоко в легкие заставляя кашлять. Она лежала на руках у женщины, от которой исходил страх и надлежащий испуг, она от чего-то бежала переодически спотыкаясь и повторяя...
- За что?- Из ее больших изумрудных глаз скатывались слезы, - За что?
Этот соленый привкус Эрра до сих пор ощущает на своих губах. Совсем младенец, для нее слезы незнакомки стали неотличимы от пресных капель дождя.
В этот момент мгновенное воспоминание обрывалось, заканчивая все словами дрожащего тонкого голоса.
- Оно теперь твое, осторожно, им можно обжечься, - по худому лицу снова скатились слезы, словно лаская девочку, давая понять, что она что-то родное и единственное. На губах мелькнула улыбка.
- Вот она! Всем сюда! Она здесь! - сзади послышались посторонние крики.
С уст женщины стали доносится немые возгласы, словно она пыталась донести важные слова, но что-то ей мешало, поставив барьер между прошлым и настоящим.
Девушка на протяжении всей жизни пыталась счесть по губам эти слова, ночь за ночью, но лишь однажды ей удалось разобрать пару, которые смешанно с другими должно были звучать как "Завет" и "Хранитель".
За окном мелькнула гроза. Ветер стал усиливаться и под напором воздуха сухие ветки деревьев стали царапать стекло, отдавая длинные черные тени на стены маленькой ветхой комнатки, от чего она становилась еще более изношенной, словно тени раскрывали шрамы прошлых лет. На улице была глубокая ночь, которая казалась до безумия длинной. Сквозь щели в стене стало тянуть морозным воздухом. Эрра словно не чувствовала приближения суровой зимы, пронзающий холод словно обходил ее, оставляя лишь обмороженные пальцы рук и ног, с приходом мерзлоты жизнь становилась еще более невыносимой, но не от времени года. Ее занимали видения, которые снисходили к ней каждый раз не давая заснуть, не прекращаясь, оставляя за собой мысли о том, что ее жизнь подменили, стечения обстоятельств выдернули с корнями из нее все то, что доносила ей та женщина.
Эрра сжала кольцо в руках, от него исходило нещедящее тепло, которое грело ледяную ладонь девушки. Может, она просто монотонно сходит с ума и ее разум подает ей ложные картинки в голове? Возможно, она бы приняла эту мысль, если бы не единственный достоверный аргумент не переубеждал ее. Сколько она себя помнит, эта вещица находилась всегда с ней, она чувствовала через нее некую привязанность к чему-то необъяснимому и отстраненному. Это кольцо передавалось ей во снах сразу же, как день сменялся ночью.
Дождь прекратился и долгая ночь сменилась фиолетово-лиловыми сумерками .
ЛОК
До приезда во дворец...
Лок проводил тринадцатилетнюю дочь до комнаты, проследив чтобы она уснула он тихо встал и вышел из дома, прикрыв за собой еле висящую на петлях дверь. Накинув на себя длинный растянутый плащ, который со временем выцвел из черного в пыльно-серый, казался слишком большим на худом и длинном теле мужчины, что делало его еще более незаметным. Прикрыв голову треугольным капюшоном, он еще раз настороженно оглядел дом и вышел со двора.
- Проклятье! - он скривил лицо так, будто брезговал чего-то.
Ускорив шаг, он быстро отдалился от дома. Вокруг его жилища никто не жил, рядом стояли пару разрущенных хижин. Бурьян и сорная трава даже от этих развалин ничего не оставляет, проселочная дорога уходила далеко за гаризонт в другие цивилизованные провинции, от которых хотелось только бежать. Лес, напротив которого когда-то он взял на руки Эрру, находился в 20 километрах от раннее населенного места, однако, река проходила гораздо ближе. Уже спустя пол часа пути он сел на низкий широкий мостик, который на удивление еще не развалился от частых приливов и отливов. Лок снял сапоги с грубых мазолистых ног и отставил в сторону, опустив их до голени в темную воду.