Далее начнут играть мускулами англичане и французы. Особенно опасны последние. Сейчас французы жадно поглощают бывшие османские владения в Северной Африке. Тунис и Алжир. Затем, аппетит придет во время еды. Французский интерес распространится на Марокко, а так же на Черную Африку. Но эти страны им покажутся малоценными и не стоящими особого внимания.
В конце тридцатых годов англичане нацелятся на Большой приз. То есть Китай. Очень богатую страну. Заглотить Китай, как Индию, целиком явно не получится. Все-таки он един и централизован. Но ограбить эту страну британцам ничего не должно помешать. Англия начнет готовиться к Первой Опиумной войне.
А так как китайцы, опасаясь британского флота, ничего ценного на побережье уже не держат, кроме транзитных складов, то англичанам предстоит проникнуть по рекам в глубь страны. Но сейчас парусные корабли не могут плавать по рекам против течения. Необходимы пароходы.
А чтобы перегнать к Китаю пароходы — нужно подготовиться. Так как пароходы несут угля всего на двенадцать дней автономного плавания. А этого может хватить, к примеру, чтобы из Нью-Йорка доплыть до зоны будущего Панамского канала. А может и не хватить. Все зависит от погоды, ветра и течений.
Чтобы перегнать пароходы к Китаю — необходимо соорудить промежуточные угольные базы. И конец 30-х годов англичане посветят захвату колоний в Африке и на юге Аравии. Чтобы проложить непрерывную цепочку своих владений до Индии и Сингапура.
А вот когда англичане завязнут в Китае, тогда французы, силы которых никто не сможет нейтрализовать, и жахнут. К тому же, лягушатники давно облизываются на Латинскую Америку. Мечтая принести сюда «свободу и демократию». Но тщетно.
В начале цивилизованным франкам надают по морде в Аргентине, а потом с позором вышибут из Мексики. Колоссальная военная машина непобедимой Французской империи начинала разваливаться. Мексиканцам даже удалось расстрелять привезенного французами в обозе «правителя» Максимильяна. «В земле всем места хватит».
Но все же 1839−40 годы будут временем жестокого кризиса в нашей стране, так что надо подготовить комитет по встрече. Французского флота, второго по силе флота в мире.
Очередной зимний период я снова проводил в столице. Всячески развивая свои предприятия. Как частные, так и открытые на паях. Фактически уже сейчас я шел семимильными шагами к тому, чтобы стать в одном лице Биллом Гейтсом, Тедом Тернером и Дональдом Трампом Южной Америки.
Зима была снова теплее чем обычно. По утрам, легкий морской ветерок, свежий и живительный, разгонял нависший над городом густой сырой туман. Так же как проснувшийся ребенок, проснувшись, стряхивает с себя воспоминания о тягостном ночном кошмаре. При небольшой смене направления, ветер приносил с собой сладкий аромат бесчисленных фиалок и диких жасминов, густым ковром покрывавших в это время песчаные поляны побережья.
От запаха свежего морского воздуха у меня, как от рюмки «Столичной», начинала быстрее течь в жилах кровь. Вечером, откуда не возьмись в воздухе снова висел густой сырой туман, столь обычный в зимнее время в Буэнос-Айресе.
Было пасмурно и сыро. Со всеми вытекающими последствиями…
Такая сырая зимняя погода приводила к тому, что наши непромокаемые плащи становились модными среди обеспеченного населения Буэнос-Айреса. Вулканизированный каучук мы раскатывали между валками до тех пор пока он не превращался в тонкую прозрачную пленку. Затем эта пленка приклеивалась и пристрачивалась либо к плащам клиентов, либо к покупным, либо к плащам, изготовленным на наших швейных фабриках. На любой вкус и цвет.
Пленка была двойная и нижний слой подвергался окраске. Дешевым химическим красителем. Как правило это была «берлинская лазурь» или «парижская зелень». Популярностью пользовался элегантный черный цвет, получаемый из смеси сажи с битумом.
Оттенки от грязно белого, до желтого и коричневого, мы получали используя красители из обычной глины. Довольно редко мы красили плащи киноварью, которой индейцы разрисовывают свои рожи.
В данном случае получался модный красный цвет. Но такие плащи стоили намного дороже.
Для экспорта мы начали таким же макаром выпускать одежду для моряков. Зюйд-вестки, штормовки, резиновые сапоги и прочие непромокаемые вещи. Они были гораздо красивей и удобней тех плащей и накидок покрытых смолой, которые сейчас использовались моряками. Нашу непромокаемую продукцию и некоторые другие изделия из вулканизированной резины охотно брались прямо в Буэнос-Айресе или, через посредников, в Монтевидео.