– Обещаю.
Николай Петрович оглянулся. Его взгляд остановился на ци– ферблатах приборов, с которыми работал Сокол перед ужином. Они все еще оставались включенными – ведь записи нужно было вести непрерывно, – и из автоматического регистратора мед– ленно выползала узкая бумажная лента, на которой отмечалась интенсивность космического излучения. Брови Николая Петрови– ча нахмурились. Быстрым движением он приблизился к приборам, несколько секунд сосредоточенно изучал показания счетчиков и запись на ленте. Затем так же быстро повернулся ко мне:
– Галя, как вы себя чувствуете? Хорошо соображаете?
Значит, он думал, что и я тоже… что и я схожу с ума, как Сокол и Ван Лун! Это было очень несправедливо, ведь я сама только что старалась вывести его из страшного состоя– ния. Мне стало обидно до слез, но я постаралась спокойно от– ветить:
– Да, Николай Петрович. Я только не понимаю, что у нас происходит.
Тогда он еще раз взглянул на приборы, на Ван Луна, кото– рый стоял в углу каюты и что-то бормотал про себя. на Соко– ла, по-прежнему застывшего в неестественной позе в воздухе, обвел глазами каюту, будто разыскивая что-то, и решительно позвал меня:
– Идемте, Галя. Нельзя терять ни минуты!
Мы спустились в склад через люк в полу каюты. Николай Петрович открыл большой ящик, вынул оттуда два длинных руло– на серого и тусклого металла и сказал:
– Несите в каюту. Быстрее!
И, захватив еще два рулона, поспешил за мной.
Ван Лун и Сокол не двигались с места. Они ни на что не обращали внимания.
По указанию Николая Петровича я развернула один из руло– нов и покрыла широкой металлической лентой всю боковую стену каюты. Серый металл был очень мягким и послушным. Затем по– верх этого слоя я уложила второй и третий. Металл укрыл всю стену. Николай Петрович надежно закрепил его и распорядился:
– Галя, давайте сюда Сокола.
Мы перенесли безвольное тело Вадима Сергеевича к покрытой металлом стене, уложили его там. Николай Петрович облегченно вздохнул и позвал Ван Луна:
– Ван, идите сюда.
Ван Лун зло, раздраженно посмотрел в нашу сторону. Видно было, что ему не хотелось идти. Но он не мог возражать Нико– лаю Петровичу и медленно, будто через силу, приблизился к нам,
– Садитесь тут, поговорим, – мягко сказал Николай Петро– вич, беря его за руку.
Ван Лун все так же нехотя сел. Все молчали. Так прошла минута, вторая… Вдруг Ван Лун провел рукой по голове, тряхнул ею, словно просыпаясь, и удивленно повернулся к Ни– колаю Петровичу:
– Что такое? Думаю, я как пьяный! Тяжелая голова…
Почти в это же мгновение послышался и голос Сокола:
– Ерунда какая, почему у меня мокрое лицо? Что тут проис– ходило? И свинец зачем-то…
– Друзья мои, надо быть осмотрительнее, – ответил обоим сразу Николай Петрович. – К счастью, на этот раз обошлось без крупной беды. Но еще несколько минут – и я не знаю, чем бы все это кончилось. Мы вели себя очень неразумно… хотя, впрочем, кто мог предвидеть подобные явления?..
– Но что случилось? – повторил свой недоуменный вопрос Вадим Сергеевич.
Николай Петрович пригладил растрепавшиеся седые волосы, и я заметила, как вздрагивали его тонкие пальцы. Затем он мед– ленно заговорил:
– Наша каюта слишком слабо защищена от космического излу– чения. Оно заливает нас своим непрерывным потоком. И, как это ни печально, крайне возбуждает нервную систему. Я еще не уяснил себе всего этого. Объяснения придут потом. Сейчас можно установить только вот что. Возбуждение резче всего сказалось на сильном, крепком организме Ван Луна и на нерв– ном, эмоциональном Вадиме. Тут действуют какие-то еще неиз– вестные нам закономерности. На Гале и мне возбуждение сказа– лось меньше, хотя… хотя почувствовали и мы, правда, Галя?
Я молча кивнула головой. Мне было так хорошо сейчас, ког– да кончились все эти ужасы!
– Мы с Галей усилили защиту каюты, – продолжал Николай Петрович, – обложили стену, со стороны которой идет главный поток космического излучения, тройным слоем свинца. Видите, как он пригодился. Свинцовые прокладки уменьшают интенсив– ность потока космического излучения, позволяют нам находить– ся как бы в тени – и в этом сейчас наше спасение, друзья!
Я взглянула на Ван Луна и сказала:
– Зонтик от космических лучей, товарищ Ван Лун! Помните, вы шутили, что его надо изобрести?
Ван Лун только озабоченно покачал головой.
Несколько минут мы снова молчали. И тут мне пришла в го– лову страшная мысль. А что если бы Николай Петрович не овла– дел собой тогда, когда он уже и сам начинал бредить? Если бы он не успел понять, в чем дело, и не вспомнил об этом спосо– бе защиты от ужасного космического излучения? Тогда мы все постепенно сошли бы с ума…
Словно отвечая моим мыслям, Николай Петрович заговорил снова:
– Очень прошу вас, друзья, как можно больше времени про– водить под защитой свинцового слоя, в тени от космического Излучения. Если кто-нибудь заметит у себя или у другого ма– лейшие признаки возбуждения, сейчас же уходите сюда и сооб– щайте мне. Опасность слишком велика, чтобы можно было не считаться с нею! Вас, Вадим, попрошу тщательно измерить кри– тический порог интенсивности потока. И, я думаю, надо еще усилить защиту.
…В этот же вечер мы использовали почти весь запас лис– тового свинца в рулонах и покрыли стену справа, откуда шел главный поток космического излучения, еще несколькими защит– ными слоями, сняв предварительно с этой стены все приборы.
И я хорошо поняла: мы спаслись только потому, что поток идет с одной стороны. Астроплан летит как бы в широком луче огромного прожектора, из которого на нас льется космическое излучение. Как хорошо, что Николай Петрович придумал свинцо– вый зонтик, под которым мы укрылись!..
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ,где Галя Рыжко, продолжая свой дневник, рассказывает о разных предположениях ученых относительно Венеры, а также о собственных наблюдениях астронавтов над этой планетой; кроме того, читатели узнают из этой главы о полезном изобретении, самостоятельно сделанном Галей
На следующий день Николай Петрович вместе с Ван Луном составили еще одну карту нашего пути в межпланетном прост– ранстве. На этой карте было точно отмечено положение астроп– лана относительно главного Потока Космического излучения. Как эта карта помогала нам дальше!