– «Венера-1», «Венера-1», слушайте нас, говорит Земля, – голосом, дрожащим от радостного волнения, читал Николай Пет– рович. – После получения почтовой ракеты снова не имеем ни– каких известий. Беспрерывно пробуем связаться с вами. Слу– шайте нас, «Венера-1»! Перешли на азбуку Морзе, так как нет уверенности, что пространство не искажает сигналы радиотеле– фона. Передавайте ответные сигналы на полной мощности пере– датчика также азбукой Морзе. Как получим ваше подтверждение, сейчас же сообщим важные новые данные относительно вашего обратного старта с Beнеры. Выяснена возможность значительно– го ускорения вашего отлета. Будем снова вызывать вас, как и раньше, через каждый час. «Венера-1», отвечайте Земле!
Рындин поднял глаза на Ван Луна:
– Какие же это новые данные об отлете?.. Впрочем, сейчас надо думать о другом. Ван, вы проверили, в чем неисправность передатчика?
– Проверял, еще не нашел, сожалею. Буду искать.
– Надо поторопиться, Ван. Земля ждет нашего ответа. Инте– ресно, что это за важные данные?.. А что Вадим?
– Я сейчас пойду узнаю, – приподнялась Галя. Ей так хоте– лось быть снова полезной! Но Рындин строго остановил ее:
– Никуда вы не пойдете, дорогая моя. Лежите в своем гама– ке и не думайте вставать. Раньше чем суток через двое я не позволю вам двигаться.
– Что? – недовольно отозвалась Галя.
– Да, а может быть, и больше. Мы не знаем еще степени ак– тивности ваших камушков. Ваше счастье, Галя, что вы были в скафандре, когда несли образцы. Металлическая сетка, покры– вающая его резиновую ткань, несколько нейтрализовала ради– оактивное влияние минерала. Иначе было бы гораздо хуже. Сле– довательно, лежите и помалкивайте. Вам прописан постельный режим. А, Вадим! Наконец-то! Какие результаты?
Впрочем, вряд ли нужно было спрашивать Сокола об этом. Он не вошел, а стремительно влетел в каюту. Его глаза сверкали, нос и щека были выпачканы чернилами и каким-то красным хими– ческим реактивом. Захлебываясь от возбуждения, Вадим выкрик– нул:
– Инфрарадий, Николай Петрович! Сомнений нет! Вес, огром– ная радиоактивность и другие показатели говорят об одном и том же: Галя нашла соли инфрарадия! Галиночка, да понимаете ли вы, что это значит? А, да что говорить!
Он стремительно бросился к Гале и расцеловал ее. Расте– рявшаяся девушка только руками всплеснула:
– Вадим Сергеевич! Что вы делаете?!
Но Сокол не слышал ее. Он подбежал к смеющемуся Рындину и так же крепко расцеловал его. Затем бросился к Ван Луну, ос– тановился перед ним и безнадежно махнул рукой:
– Все равно вы ничего не понимаете в эмоциях, Ван! Нет, мне надо успокоиться, остаться одному!
Он выбежал за дверь, в коридор, – и оттуда донеслось его победоносное восклицание:
– Есть инфрарадий! Ура, есть инфрарадий! Ура!
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ, описывающая опыты с инфрарадием и опасное положение, в котором очутился Вадим Сокол, так и не научившийся хорошо стрелять; кроме того, глава рассказывает о находке ультразолота и о похищении Ван Луна
Гале Рыжко пришлось пролежать не два, а пять долгих дней: опухоль спадала очень медленно, а главное – не утихала ост– рая боль. К вечеру у девушки поднималась температура, и око– ло нее по очереди дежурили Рындин и Ван Лун. Сокол не выхо– дил из лаборатории, поглощенный 'исследованиями свойств и особенностей инфрарадия. Лишь иногда, когда в лаборатории проходили длительные реакции, не требовавшие наблюдения, он садился около Гали и с увлечением рассказывал товарищам о ходе своих исследований. Приходится сознаться, что многое для девушки оставалось непонятным: речь шла о нейтронах и фотонах, об альфа-, бета– и гамма-частицах, о единицах изме– рения радиоактивности, которые назывались кюри и рентгенами. Язык новейшей физической химии был слишком сложен для Галины Рыжко, которая до этого привыкла гордиться своими знаниями.
Да и вообще, правду сказать, разговоры об инфрарадий выз– вали у Гали некоторую досаду: ведь это он, найденный ею в пещере минерал, заставил ее, словно в отместку, лежать без движения, в то время как все участники экспедиции были заня– ты напряженной работой…
Ван Лун исправил, наконец, большой радиопередатчик аст– роплана. Регулярно, через каждые два часа, он выстукивал ключом несколько раз подряд одну и ту же радиограмму, адре– сованную далекой Земле:
– Говорит «Венера-1», говорит «Венера-1»! Слушайте нас, Земля! Вашу радиограмму приняли. У нас все в порядке. Воз– можность обратного старта затруднена положением астроплана. Надеемся найти выход. Поиски ультразолота продолжаются. Отк– рыт новый элемент, номер сто двадцать, – инфрарадий. Достав– ка его на Землю затруднена из-за большой радиоактивности. Ожидаем ваших сообщений. Горячий привет родной Земле!
Это продолжалось уже несколько дней, но сигналы с Венеры, очевидно, не доходили до Земли. Ответа на радиограмму не бы– ло… Земля настойчиво передавала один и тот же призыв к экспедиции Рындина, который принял Ван Лун. Тем более упорно он продолжал передавать свою радиограмму Земле: ведь Ро» ди– на беспокоилась за судьбу аргонавтов Вселенной.
Кроме того, перед путешественниками возникло несколько новых задач, в решении которых могла помочь только Земля. Прежде всего они не знали, как везти на Землю инфрарадий, представлявший собой весьма опасный груз. Ведь никто не мог сказать, как будет действовать на новый элемент коварное космическое излучение, через мощные потоки которого придется пролетать межпланетному кораблю по пути на Землю.
А в том, что инфрарадий чрезвычайно опасен, Галя убеди– лась собственными глазами. Это произошло на следующий же день после того, как было установлено, что новый минерал действительно содержит в себе соли инфрарадия.
Девушке трудно было представить себе, что в серо-зеленых неприглядных камушках действительно может содержаться огром– ное количество энергии, о котором говорил Рындин. Как же эта энергия может выйти наружу, привести что-то в действие, дать силу машинам или котлам?.. И Галя честно рассказала о своих сомнениях Вадиму Сергеевичу.
Выслушав ее, Сокол посмотрел на Рындина и предложил:
– Если Николай Петрович разрешит, я проведу маленький эксперимент, который покажет Гале, с чем мы имеем дело.