Оказавшиеся рядом нероны засмеялись. Лицо каждого искажено технологией, но хуже всего было заглянуть в глотку. Ровальд об этом сильно пожалел. Ведь там оказалась трубка с микросхемами, покрытые слизью, которая стала жёлтой и уже загнивала. Она же застряла в зубах, как налёт, и капала с их подбородка. Особенно у тех, кто смеялся сильнее. От омерзения Ровальда чуть не вырвало. Именно в этот миг он почувствовал жуткую вонь, которой наполнен воздух. Душная, влажная, ядовито-фекальная вонь, и его вырвало прямо в лужу.
Неронам это не понравилось.
Несколько раз ударили по лицу.
-Лёгонький какой-то. Выглядишь нормально, подтянуто, а весишь мало. Странный он.
В этот момент Ровальд не просто пожалел, что согласился на авантюру, думая, что так же легко сбежит, как и раньше. Его охватила ярость, которая просилась наружу. Он, лицензированный космический археолог, которых осталось так мало, в мире, где эту лицензию получить так тяжко. Он много лет проживший в одной из таких канализаций, чудом вырвался с одичавших катакомб Парфея, где интернет-связь с космической сетью – кот наплакал, каждая такая точка держится недолго и исчезает быстро. Он, добравшийся до наследства легендарного археолога, сейчас вот здесь, в грязи, унижаемый отбросами, которые тыкают его лицом чуть ли не в собственную блевотину. Злоба исказила лицо Ровальда, к счастью, на него уже не смотрели. Он был готов растерзать всех и каждого от боли, что пришлось вспомнить клоаку, из которой вылез. Место, где познал столько унижений, что ни в одном месте галактики не узнаешь. Парфей. Свою планету он и любил, и ненавидел. Но то, насколько ненавидит, понял только сейчас. Он ненавидит всех и каждого, кто заставляет его вспомнить о том, откуда вылез. Всех и каждого, кто заставлял его чувствовать старое унижение вновь. Ведь просто чтобы пожрать там приходилось унизиться. Порой, до откровенного омерзения к себе. От него отвернулись, и за эти доли секунды он смог найти силы успокоиться. Всего пара больших вдохов, закрытые глаза, ещё вдох, вены на висках перестали набухать.
* * *
Его приковали к веренице смиренных. Ровальд оглянулся. Вокруг десятки неронов с кнутами. У всех головы бриты на лысо и усеяны шипами. Шаг вперёд, и очередной всплеск вонючих коллекторских луж.
Самое мерзкое место во вселенной. Он здесь и дня не продержится. Но единственный козырь – внезапность использовать пока не собирался. Надо взвесить ситуацию, и если будет возможность, выбраться незаметно. Хотя до перезарядки невидимости ещё час.
Веретеница шла долго, не спеша, изредка подбиваемая кнутами. Его пока не трогали. Когда проходили мимо, нероны злорадно усмехались, предвкушая нечто.
Вошли в туннель, крохотный. Нырнули в темноту. За ним следующий тунельчик. Темно. На голову что-то капает. На спинах людей виднелись странные наросты и язвы.
-Знаю, о чём думаешь. Отсюда не выбраться. Что же, пожалуй, с этим стоит согласится. Не стоит даже пытаться. Смирись. – Сказал сосед сзади.
То, что его воткнули в этот караван пленных не осталось незамеченным. Ровальд-то подумал, что раз они столь покорны и молчаливы, то и его прибытие не заметили.
Сосед спереди поддержал. Очередной туннель закончился, появился надзоршик нерон, стоящий выше всех на пару метров. Сверху-вниз смерил презрительным взглядом и продолжил с кем-то разговаривать. Веретеница вошла в новый туннель в котором все вдруг разговорились.
-Внимай, новичок, единственное место, где можно общаться. Понимаешь? Туннель очень узок, а сами надзиратели ходят по-другим местам. Воды капает много, нас не слышно. Вот и можно общаться. Здесь и в столовой. В остальное время получить можно.
-Они не боятся, что вы сговоритесь и сбежите?
-У них кнуты особенные, они могут становится шипованными. Один удар и бах, тебя сворачивает пополам. Впрочем, это не ответ на твой вопрос. Нет, не боятся. Некуда бежать.