Ровальд опешил. Надежда, что девочка выдумывает, погасла как догорающая свеча. Вряд ли ребёнок способен выдумать нечто столь мерзкое.
-Для чего неронам эти земли проклятых? Чтобы отверженные дрались между собой?
Девочка отрицательно помотала головой.
-Нет, мистер Смит-независимый. Совсем нет. Хуже. Вечно служить непроходимой стеной. Нероны что-то там охраняют. Какие-то секреты. И они очень не хотят, чтобы туда проник чужак.
-Кто может захотеть проникнуть туда? Здесь ужасы, там ужасы. Все запуганные.
Девочка наклонила голову на бок, мол, как же дядя не понимает.
-Тесионцы, мистер Смит.
-Тесионцы?
-Дядя, ты и о них ничего не знаешь? – Девочка округлила глаза.
Ровальд скривил губы и пожал одним плечом.
-Тесионцы, это те, кого боятся и уважают нероны. Несдавшиеся. Непокорённые. Как вы, независимые. Только они другие. У них всё по-своему. Строго. У них есть понятия чести. Настоящие рыцари.
-Прямо-таки настоящие?
Девочка серьезно кивнула.
-Нероны их боятся. Но тесионцы не лезут к неронам, нероны не лезут к тесионцам. Последние 150 лет, по крайней мере. Той войны хватило всем.
-Вроде понял. Анна, а земли проклятых в какой стороне?
-Это дальше на юг. Мама так говорила. Хотя я не знаю где юг. Там, где кончаются плодородные земли, там начинаются бесконечные пески. Вот такие большие горы, которые двигаются сами! Говорят, там раньше жили добрые дяденьки, перуноградцы. Но сейчас там только пустошь. Вот это и есть Земли Проклятых. Там ходят, выживают чудища. Вечные охранники. Бр. – Поморщилась девочка, представляя. – Раньше, туда отправляли военнопленных. Кормить проклятых. – Девочка нагнулась, сделала круглые от ужаса глаза. – Таких как ты, дяденька. Независимых. Тех, кого могли поймать, отправляли туда.
-Это во времена большой войны сто пятьдесят лет назад?
Девочка кивнула.
Сказка для рабов. Такие во все времена имелись, чтобы держать непокорных. Так думал Ровальд. Ибо технологии, способные обеспечить подобную взаимосвязь живого человека и механизмов – не просто чудовищна. Невозможна. Впрочем, сказка чтобы попугать людей хорошая.
-Что ещё можешь сказать?
-В АстроВегия ходят поезда, прямо из самого высокого здания. Точнее, всего один, но часто. Каждый день отправляется куда-то в империю и возвращается. Порой по нескольку раз. Никто не знает, что в этих поездах. Говорят, если узнаешь, сойдешь с ума.
-Анна, мне надо в город АстроВегия.
Девочка выпучила глаза.
-Поможешь мне выглядеть, как они?
-Там мир перерождения и рабства, тут спокойнее. Оставайся со мной. Я буду помогать чем смогу. Там совсем другое. Тебя найдут. Ты же не знаешь их порядков. Даже мы там не можем ходить. Требуется разрешение, которое можно получить только у нашего смотрящего.
-С одеждой поможешь?
-Ну, могу. – Не хотя протянула девочка. – А мне что?
-Кое-что интересное. – Подмигнул Ровальд.
Ана кивнула и умчалась. Обречённый на безделье пошел к себе подкрепиться пищей из репликатора. Надо сделать ещё одну вылазку. Что за люди, эти отеленчане? На первый взгляд неплохие.
* * *
Стоя между деревьев, Ровальд наблюдал как в полях работают люди. Надо добыть другую обувь чтобы следы не отличались. Кстати, вот и она. Анна со взъерошенными волосами бежала между полей. Почему она так уверена, что никто не посмотрит и не окликнет, эй, Анна, что за тряпки ты несёшь? Куда это ты? Кому? Но она бежала и не оглядывалась.
Ровальд ушёл обратно в тень и направился месту встречи.
* * *
-Будь осторожен. Нероны по вечерам шастают в лесах. Ищут бежавших. Эти нероны самые опасные. С ними не договоришься. Их ещё называют игроками.
В том, что принесла девочка была и обувь. В глазах серьезная решимость, отчаяние и тревога.
-Ничего? – Спросил Ровальд, принимая одежду.
-Это моего папы. Он больше не вернётся. – Анна опустила голову. По её розовой щечке протекла слезинка.
-Почему? – Машинально спросил Ровальд, примеривая одежду.
-Он напал на них, его и забрали. Устал…- Хотела завершить фразу девочка, но просто заплакала. Вся картинка ужаса вновь предстала. Как папа смотрел на них, круглыми глазами, потерянный, неожиданно понявший, что наделал.
Ровальд стал гладить Анну по голове, успокаивая ласковыми словами, какие помнил из своего детства. Постепенно, она успокоилась, и кивнула:
-Всё хорошо. А папу спасёшь?
Ровальд ничего не ответил.
Девочка не заплакала, вместо этого сжала губы, мол, знает, что отца нет. Спросила так, просто.
-Дом у старейшины двухэтажный. По полям иди так. – Она указала рукой прямо перед собой. – Мой дом третий отсюда. Хотя, это не важно.