— Ты слышал о Бреноре?
— Слышал о Дзирте, — сказал Ортео. — Догадался прежде, чем услышал от Бренора. Грустный день.
— Мы нашли путь вниз, — бросил Коннерад. — У Бренора почти получилось.
— Да.
Коннерад остановился и пожал плечами.
— Да, — снова сказал Ортео, кивая, когда понял друга. — Теперь ты поведешь нас вниз.
Молодой король кивнул.
— Ладно, дай мне собрать мальчиков, — попросил Ортео. — Мы пойдем за тобой хоть в Девять Кругов, король Коннерад из Митрил-Халла. Не сомневайся.
— Ой, я никогда не сомневался в тебе, — заверил его друг. Тон дворфа казался утешающим — слишком, что заставило лицо Ортео Спайкса удивленно вытянуться.
— Да что ты говоришь? — потребовал лидер Диких Дворфов. — Ты пойдешь туда, сражаться, а мы с мальчиками останемся тут? Охранять тылы?
Коннерад виновато пожал плечами.
— Ба! Но разве мы не прошли с открытыми сердцами через дис-гнейт иннтригид? — закричал Ортео Спайкс. — Мы поклялись вам, трем королям, ар тарисид, умереть верными! Значит, я и мои мальчики незначительны? И наше место — навечно в туннелях Гаунтлгрима? Как и дворфов из Мирабара? — добавил он, махнув рукой в сторону дальнего конца пещеры, где трудились Мирабарцы.
— Нет, и твоя верность для нас — свята, — Коннерад положил руку на плечо Ортео Спайкса. — Ты и твои парни — такие же Делзунцы, как и любой здесь. Но ты знаешь, как организована местная оборона — ведь ты построил её! — и сейчас она должна оставаться сильной!
— Потому что вы нападете на дроу.
— Да, и вполне возможно, другие дроу ударят нас в спину, не так ли?
Ортео Спайкс не выглядел слишком убежденным, но согласно кивнул.
— Дикие Дворфы — не стражники. Не тогда, когда впереди идет реальная битва.
— Не по моему приказу, мой друг, — объяснил Коннерад. — Бунгало отправился вперед вместе с Веселыми Мясниками. Вам была выделена пещера, мальчикам из Мирабара — её дальняя часть и туннели за ней, и да, твоя работа стала благословением для всех нас.
Ортео Спайкс тяжело вздохнул.
Коннерад кивнул, соглашаясь и понимая.
— Тогда, Морадин с тобой, — ответил Дикий Дворф, хлопнув друга по плечу.
Молодой король ответил соответствующе, а затем развернулся, направляясь к тронной зале, чтобы собрать свою свиту. Оттуда они должны были отправиться к линии фронта, открывать путь вниз.
Не успел бывший король Митрил-Халла уйти, как другой командир Диких Дворфов подошел к Ортео Спайксу.
— Ты слышал? — спросил Ортео.
— Слышал, — ответил второй, его голос дрожал от ярости.
— Не злись на Коннерада и остальных, — сказал Ортео. — Нельзя винить их за то, что они берут в бой тех, кого знают. Если бы этот марш возглавлял Харнот, мы шли бы рядом с ним.
— Да, — согласился собеседник. — И я думаю, наш король принял неверное решение.
— Король Харнот должен был быть здесь, — согласился Ортео Спайкс.
— Хорошей идеей было дать ему возглавить армию, — заметил другой Дикий Дворф, кивая на Коннерада, который как раз прошел сквозь двери Гаунтлгрима. — Не хуже остальных. Я слышал слухи о том, что он будет бороться за трон, когда все закончится. И я не могу назвать короля Коннерада из Гаунтлгрима — плохим выбором.
Прежде Эмеруса и Бренора? — подумал Ортео, но не стал говорить вслух. Потому что даже не сформулированной эта мысль не казалась ему оскорбительной. Конечно, король Бренор Боевой Топор и король Эмерус Боевой Венец стали легендами дворфов Фаэруна, как и Серебряных Пустошей. Но кто мог отрицать отличную работу короля Коннерада Браунавила?
Эмерус выглядит постаревшим, а Бренор?
Кто знает, что станется с королем Бренором, когда его друг эльф при смерти? Сейчас он кажется совершенно сломленным.
— Он отдыхает? — спросил Эмерус Кэтти-бри, входя в комнату, обустроенную под лазарет. Молодая женщина сидела на стуле рядом с Дзиртом, который лежал неподвижно, закрыв глаза.
— Я сделала все, что смогла, — ответила волшебница, и едва не рассмеялась, услышав свой голос. Когда бы Кэтти-бри не разговаривала с дворфами — она возвращалась к своему акценту. — Раны затянулись, но он потерял слишком много крови. А еще шок от удара…
Женщина замолчала, опуская взгляд.
Эмерус бросился к ней и опустил руку на плечо.
— Он вернется к тебе, девочка, — заверил король.
Кэтти-бри кивнула. Она верила в это, хотя не была уверена, что станется с Дзиртом, когда он вернется. Она вызвала воспоминания о своей травме на горе гигантов во время защиты Митрил-Халла. Никогда уже не стала она прежней, несмотря на все усилия дворфских жрецов.