Но все еще…
— Верховная жрица, — сказала она, не смея уклонятся от ответа и надеясь, что продолжительность её жизни неизмеримо возрастет, останься она на стороне Ивоннель. Если бы выбор был действительно за ней — её уход из Дома Бэнр в Академию сделал бы её главной мишенью для тех, кто не желал принимать этого ребенка, как матрону мать в эти времена, отмеченные большими потрясениями.
— Хорошо, — ответила девочка. — Я подумала, что Сос'Ампту тоже должна выжить. Она неплохо послужит Дому Бэнр из Арк-Тинилита. Если я привлеку её на свою сторону и отправлю тебя в Академию, это может позволить твоей матери думать, будто ей все еще принадлежит твоя преданность.
Ребенок мило улыбнулся, и Минолин Фей почувствовала, как теплеет у неё на сердце. Все, чего она хотела — бросится на колени, крепко прижать Ивоннель к груди и осыпать поцелуями.
— У меня нет ни малейшего желания уничтожать твой Дом, — сказала девочка, резко возвращая мысли Минолин в настоящий момент, выдергивая из навязчивого тепла. Короткое мгновение Минолин Фей считала себя глупым ребенком, стремящимся погладить урчащую домашнюю кошку, лишь чтобы напороться на её защитную реакцию — смертоносные когти и зубы.
Но прежде, чем понять, что Ивоннель волшебным образом играет с ней, женщина снова хотела броситься и обнять ребенка, своего ребенка, еще раз.
— Ты должна убедиться, что Матроне Биртин это известно, — заметила девочка, заставляя мысли Минолин вернуться к текущему разговору.
— Что ты не желаешь её Дому зла?
— Да. Её Дому, который также и твой Дом.
— Нет, — сказала Минолин Фей прежде, чем смогла подумать о том, что здесь лучше не спорить. Крылья ужаса захлопали вокруг неё, мешая думать.
— Нет?
— Я сейчас Бэнр, — ответила она.
— Не Фей-Бранч?
— Бэнр! — объявила Минолин Фей.
— А кому ты служишь — Минолин или Бэнр?
— Матроне Ма… — женщина вздрогнула, когда услышала свой рефлекторный ответ, адресованный, в частности, к этой аудитории.
— Для всех, кто смотрит, я — верная слуга Матроны Матери Бэнр, — попыталась она уточнить, используя неопределенный ответ и неопределенную должность, стараясь ускользнуть.
— А кто это? — спросил коварный маленький младенец.
Минолин облизала внезапно пересохшие губы. Она чувствовала себя загнанной в клетку. Насколько она знала, Квентл все еще сохраняла благосклонность Ллос и, таким образом, законное звание Матроны Матери Бэнр. Неужели это жуткое существо испытывает её, готовое сообщить Квентл о богохульстве, ответь она иначе?
Или Ивоннель убьет её, стоит ей признаться в верности Квентл? У Минолин Фей не было никаких иллюзий на счет своей дочери. Несмотря на крошечный возраст и ангельское тельце, женщина не сомневалась в том, что этот ребенок, погруженный в знания Ивоннель Вечной, мог легко уничтожить её.
— Ив… Матрона Ма… — запнулась она, и жестокая малышка Ивоннель весело улыбнулась.
— Кого бы госпожа Ллос не избрала Матроной Матерью Мензоберранзана, — распиналась бедная Минолин Фей.
— Матроне Матери Квентл Бэнр, — сказала Ивоннель, одаривая мать озорной улыбкой, которая так часто появлялась на губах малышки. И такой зловещей для Минолин Фей, которая понимала, что этой усмешкой Ивоннель будто добавила «пока что».
Глава двенадцатая
Откровения древнего бога
Кэтти-бри присела на холмик черного камня, деликатно пробегая пальцами по ярко красным венам расправленной лавы, все еще текущей внутри. Даже под защитой своего кольца, женщина ощутила тепло и мощь. Она знала, что эта артерия убегала прямо к яме Предвечного. Лавовый ручей все еще был связан с пульсом и силой зверя, все еще дрожал, угрожая разразиться катастрофой.
Волшебница приложила ухо к холмику и тихо позвала. Издалека до неё донесся голос великого огненного зверя.
Спустя некоторое время, женщина открыла глаза, тяжело дыша. Её общение с Предвечным выматывало не меньше, чем общение с Миликки. Сила, мудрость и могущество этого создания казались лежащими так далеко за пределами понимания. Наверное большинство увидели бы во всем этом только ярость и обнаженное могущество вещи, думая, что этот вулкан — неодушевленный и бессознательный — просто естественная огненная буря, сродни великим торнадо, ураганам и другим стихийным бедствиям.
Но, спустя продолжительное время, Кэтти-бри поняла, что это не так. Она теперь ничуть не сомневалась в том, что Предвечный был сверхъестественным и противоестественным бедствием, полным энергии и магии, которую она не могла понять.