— Ого! — хмыкнула мама. — Я думала, некроманты, работающие на таких солидных бизнесменов, живут где-то… ну, поближе к Кремлю.
— И подальше от нищих окраин? Это так. Но с этим парнем… в общем, мы с ним вместе приехали покорять северную Россию десять лет назад. — вздохнул Адам. — Но с ним случилось… нехорошее. Сами увидите.
— Да уж увидим. — поджала губы (по голосу слышу!) мама. — А потом хотелось бы услышать, как вы планируете обезопасить семью от дальнейших покушений?
— Ой Сонька так приятно что ты о нас с Сашенькой беспокоишься! Ты такая добрая и хорошая! И сынок у тебя золотце! — прощебетала Эмма, выпрыгивая из остановившегося авто. — Ой тут лужи везде… фу! И воняет чем-то…
— Скверной. — мрачно процедил отец, поднимая меня на руки. — Здесь воняет скверной. Мистер Адам?
Раздался длинный тяжёлый вздох. А затем британец проговорил надтреснутым голосом:
— Не волнуйтесь, мистер Осинский. Мой друг — не демонит. Но да. Он демон… Но это его беда, а не вина.
— Демонизированный, значит? Ну, идёмте, мистер Адам. Показывайте дорогу. Во всяком случае, если вдруг что, я сумею с таким справиться.
— Папа… демоны? — сонно разлепил я веки. Лучший момент для пробуждения…
Упс.
Или нет.
Завращав головой — шея тут же жутко заболела! — я начал оглядываться. И грязные лужи, наполняющие дыры в раздолбанном насмерть асфальте, были меньшей из проблем нашего окружения.
Вечерело. Алые лучи заходящего солнца озарили квартал, поразительно напомнивший мне о тех трущобах, в которых я жил, только покинув родную деревню и перебравшись в большой город.
Ещё до того, как с силой проявились мои способности. Тогда я работал носильщиком в торговой лавке.
Обносил лавки конкурентов.
Ну а что? Тоже своего рода носильщик.
Двух-трёхэтажные кирпичный здания. Побелка облупилась так, что проще сказать, где она ещё есть, чем где её нет. Половина окон всюду выбита или выломана.
Как и куски стен. Всё покосившееся, в трещинах, в грязных канавах вдоль дорог текут апрельские ручьи.
Чёрно-серый снег, весь в жёлтых пятнах и фоновый собачий вой со всех сторон, добавляет картине апокалиптичности.
Как и стойкая вонь стухших яиц, поднимающаяся от земли.
— Боже, где это мы?! — вскрикнула мама, зажимая нос рукавом. — Я не думала, что такие места вообще ещё остались!
Адам грустно усмехнулся:
— Полагаю, из окон княжеской кареты такие виды обычно не открываются. Не смотрите на меня так, леди. Я говорю это, потому что сам начал ездить в таких каретах. И стал о многом забывать.
— Да ладно вам! — хохотнул отец, ехидно показывая мне валяющийся неподалёку собачий череп. — Смотри, Костян, собака! Сразу видно, некромант живёт, ха!
Я хихикнул. Действительно, тут и там валялись косточки мелких животных. Похоже, страсть некромантов к… к какой-то маразматической херне, охватывает все миры, где есть некроманты.
— Да это не его продукция. — безразлично оглядел Адам россыпь костей, пока наши дамы охали, ахали и закрывали нам с Саней глаза. — Скорее это пища.
— Пища?
— Да. Для тех, кого сотворил уже он.
Мы направились к… Да чёрт знает, куда мы направились. Мама всё время пыталась закрывать мне глаза, а зрение и так не вполне ещё восстановилось!
Не знаю, как меня вылечили — судя по залитому кровью костюму-тройке, в больнице мы не побывали. Но жизни по крайней мере ничего не угрожает.
А вот мана, каналы, узлы… Я окинул свою тушку мысленным взором.
М-да. Пожалуй, половина тела сожжена. Труд последних недель насмарку. В ближайшие месяца два — полная стагнация.
Но лучше так, чем поджариться в ревущей плазме.
Я ведь нас всё-таки спас! Кстати об этом?
Где моя награда?!
Подумав об этом пару секунд, я решил что окружающее меня старичьё явно не додумается потребовать, а значит…
— Адям! Адям! — защебетал я.
Все притормозили. Британец подошёл к нам с мамой.
— Да-да, малыш?
Ой, погоди! Погоди маленько! Щас отсмеюсь!
Простите, не удержался. Настолько чужеродно и одновременно органично выглядел здесь Адам.
Представьте, вокруг грязь, говно и лужи, кривые бараки и помойные кучи. И посреди этого великолепия стоит бледный златокудрый мужчина, одетый в дорогой даже с виду кремовый костюм с галстуком… воротник которого целиком залит ярко-алой кровью.
Словно этому типу только что голову пытались отрубить.
Кстати, что это с ним? Ай, неважно. Важно другое…
Где моя награда?!
— Нагада!
— Что-что?
— Нагада! Зя сясение!
Пауза. Впрочем, недолгая.