Плюс еще человек пять оказались на грани магического истощения — примерно та хрень, от которой я чуть не погиб во время первой экспедиции в Междумирье. Кстати, среди них был и Аркадий: этот притворщик со стажем превзошел себя (Валь был прав: перед Леонидой он особенно выделывается!), но первая же выполненная диагностика явила миру правду. Дмитрий и Леонида дружно его ругали на два голоса, подкидывая друг другу аргументы, а у Аркадия даже хватило совести выглядеть слегка виноватым и клятвенно уверять, что на радостях сам не заметил своего состояния. Лалия пришла в себя буквально за час, была перенесена на «Первопроходца» и тут же сорвалась на костылях проверить, как там дочка. Пришлось ее водворять на место, а старпом Гаврилкина ей даже влепил выговор в личное дело за нарушение судовой дисциплины. У них тут не как у нас, не забалуешь. (Тут я до конца понял, что имел в виду Роман Белый, когда в самом начале нашей экспедиции жаловался, что у нас все друг другу старые приятели и атмосфера совершенно тусовочная.)
После этого я собрал короткое совещание с участием командного состава «Первопроходца» и девочек (на правах моих боевых партнеров). Гаврилкин, кстати, почти не удивился, что командую почему-то я, хотя вообще-то архистратигом отправляли Аркадия. С Аркадием он был как раз знаком раньше и, по-моему, заранее ожидал от него и от его людей любой эксцентричности. Шерстью не обросли, переборки не жуем — и ладно.
— Уличные бои, согласно докладу вахтенных наблюдателей, развиваются, — очень коротко доложил Гаврилкин. — Были попытки вытащить наши антенны силами местных, но другие отряды местных их защищают. Вы рекомендуете вмешаться в ситуацию?
Мы с Вальтреном и Аркадием переглянулись.
— Было бы соблазнительно поддержать освобождение рабов, — наконец медленно произнес наш старший по рангу орденский чиновник, он же безжалостный убийца, только что выкосивший процентов пять-восемь населения Алого Лепестка (если считать с побочным ущербом от нападения драконов). — Подозреваю, именно месть скинувших гиасы рабов мы сейчас и наблюдаем… Но если мы вмешаемся, что будем делать дальше? Мы не можем взять под управление Цветок Равновесия. И тем более — остальные планеты Ойкумены.
— А если бы и могли, — покачал головой Вальтрен. — Это лишь временные меры. Гиас может снять либо сам загиасованный, либо тот, кто его наложил. Со стороны этого не сделать. И мы пока не знаем рабочего способа научить снимать гиас многолетнего раба с маленьким резервом. Пока, подчеркиваю.
— Они должны сами захотеть, — довольно жестко сказал я. — Хоть Аркадий мне ставил на вид, что я мало с кем общался, но все-таки общался. И у меня сложилось впечатление, что довольно много рабов довольны своим положением. Даже из тех, кто на низовых уровнях. Мы можем предложить им учиться — но захотят ли они? И вообще, это дело не быстрое. Даже если у «Первопроходца» сейчас достаточно оружия, чтобы раздолбать Цветок в труху, я категорически против. Как ты там говорил? — я обернулся к Аркадию. — Неэтично, непрофессионально, недальновидно?
Тот только усмехнулся, подтверждая.
— У меня был приказ оказать всяческое содействие экспедиции и прислушиваться к рекомендациям руководителей экспедиции в порядке старшинства — Весёлова, Ураганова и Кресайна, — сказал Гаврилкин. — А также выполнять их приказы в том, что касается миссии экспедиции Мегаплатформы. Приказа убивать гражданских или брать под контроль метакосмические планетоиды у меня не было. «Первопроходец» не для этого предназначен.
— С этим мы не собираемся спорить, как видите, — заверил я его. — Вы продемонстрировали силу. Они приняли к сведению… надеюсь. Теперь нам осталось закрепить наши преференции. Наши — я имею в виду, Ордена. И Старой Терры в целом. Подпишем рамочное соглашение о сотрудничестве, потом восстановим им магию, и пусть сами разгребаются.
— Только оговорим амнистию для рабов, — вставил Вальтрен. — А то массовые чистки пойдут.
— А как проконтролируешь? Нет, к сожалению, если не ставить им оккупационный режим, то надо просто умыть руки, — покачал головой я. — А на оккупационный режим у нас нет ресурсов. И еще раз: недальновидно.
Последний герцог поморщился, но не возразил.
— Дети, — сказала до сих пор молчавшая Саня.
Девочки в наш разговор не лезли, но сидели рядом, все вместе, держась за руки. Рина очень выделялась большим животом, мне все время хотелось ее обнимать, трудно было руки держать при себе. Но — слишком важный разговор.