— И тут разберемся, — согласился я, покосившись на мальчишку.
Честно говоря, пока он не выглядел как человек, который когда-нибудь сможет жениться и открыть свой бизнес: шел, подволакивая ноги, весь сжавшись и как-то даже перекосившись. С другой стороны, трудных подростков через мои руки действительно прошло немало, и я знал, как они быстро — а порой и радикально! — меняются, стоит условиям улучшиться.
Однако прежде чем думать, как реабилитировать парня, нужно было по крайней мере его расспросить. Кто он, откуда, как зовут… Точнее, я знал то имя, которым обозначил его Мастер Растений — Пятнадцатый Водонос — под ним и накидывал на ребенка гиас. Оказывается, гиас создать проще, когда знаешь имя. Необязательно «настоящее»: прозвище, данное кем-то другим, тоже подойдет — главное, чтобы человек знал, что оно к нему относится! (Можно обойтись и без этого, но тогда приходится прикладывать больше усилий). Однако я был почти уверен, что сам парень идентифицирует себя как-то иначе.
А еще требовалось выяснить, где его родители или другие родственники, живы ли. Какие у парня вообще были жизненные планы до того, как он загремел в рабы. В общем, много всего. Возможно, придется забрать его с собой на Терру, об этом я подумал сразу же, еще когда гиас на него накладывал. А может быть, и не придется.
Чем ближе мы подходили к нашей крепости, тем сильнее парень дрожал. А когда мы прошли ворота, вообще натурально втянул голову в плечи, будто пытался превратиться в черепаху. Не нужно эмпатической связи, чтобы буквально ощущать исходящие от парнишки волны страха!
Блин, и ведь даже не успокоишь его толком. Если бы я мог, то отдал бы через гиас приказ сродни «не нервничай». Но гиас был на общее подчинение, самый простой — он заставлял парня выполнять мои конкретные распоряжения под страхом сильной боли (самый простой вариант наказания, что удивительно, не реализованный в Проклятье). Приказ «не нервничай» конкретным не назовешь: парень просто мучился бы, да и все!
Кстати, силу боли можно было регулировать, и со стороны это было не видно. В смысле, я мог установить минимальный уровень, сродни легкому ушибу, и Мастер Растений ничего бы не понял. Но я все же предусмотрел боль серьезную, вплоть до шока. Потому что хотел иметь на пацана реальный рычаг влияния в случае чего. Вот такой я мудак, да.
Однако я все же попытался немного успокоить своего, блин, раба:
— То, что я скажу тебе сейчас, не приказ, — произнес я мальчишке. — Тебе не нужно бояться, Водонос. Тебя не будут бить или убивать.
Мальчишка съежился еще сильнее.
Ладно, одна надежда, что это он только меня так боится, а остальные наши смогут его немного успокоить…
Увы, эта надежда пропала втуне: когда я привел мальчишку в рубку, и он увидел Аркадия, мирно разбирающего там какие-то местные счета с рынка (мы стали делать оптовые закупки, как только поняли, как), пацан чуть в обморок не хлопнулся! С чего бы? Узнал, что ли? Сплетен наслушался?
— Так, — сказал мой зам. — Это и есть раб? Как я понял, он у тебя под гиасом?
— Твоя прозорливость подобна рентгену, — сообщил я ему. Да, по коммуникатору я это Аркадию сказать не мог, но он был одним из троих людей в экспедиции, которые знали, зачем я отправился сегодня к Мастеру Растений. Естественно, он без труда вычислил остальное.
— Да он смельчак, — заговорил Аркадий, переходя на древнеоросский. — Находится в компании самого безумного архимага со Старой Терры и его поднятого из мертвых слуги, и даже штаны не обмочил!
Мальчишка съежился еще сильнее.
Мы переглянулись.
Да, чувством юмора, осознанностью или смелостью тут даже близко не пахнет. Впрочем, откуда у ребенка в его положении такая роскошь?
— Что будем с ним делать? — спросил наш новый стратиг многозначительным тоном. — Мне лично раб не нужен.
— Мне тоже, — медленно произнес я.
Я хотел добавить что-то типа «зато мне нужен ученик» — надо же с чего-то начинать! Объяснить мальчику его положение. А как только парень успокоится, можно провести допрос. Видимо, с Аркадием в виде «чуть более плохого полицейского». Но что-то меня останавливало. Положение ученика здесь, на станции Цветок Равновесия, в некоторых отношениях не слишком отличалось от положения раба. И было, пожалуй, даже опаснее. То есть успокоится ли он, если сменить его статус — большой вопрос!
— Зато мне нужен паж! — вдруг услышали мы голос от двери.
Вальтрен перешагнул порог командирского кабинета и остановился рядом с мальчишкой.
— Ну да, — сказал он тоном оценщика на рынке, — хлипковат, чтобы носить оружие, но сойдет на первое время. А там подкормим. Уступишь его мне, Кирилл?