«Что-то тройками идут, прямо совпадение», — подумал Аркадий, врываясь через нужник в третью спальню.
Здесь комната была ярко освещена, на столе лежали какие-то книги и полуразвернутые свитки пергамента, а людей в ней оказалось… Ну да, тоже трое: немолодой мужчина, богато одетый подросток лет шестнадцати, примерно ровесник Варды, и еще один подросток того же возраста, но в одежде поплоше и с резервом потусклее — видно, раб.
Похоже, старший ученик обучает чему-то младшего, а при них слуга? Не повезло вам, ребята.
Аркадий занялся сначала старшим мужчиной, будучи уверенным, что с ним придется труднее всего — и чуть не просчитался, потому что мальчишка умудрился взлететь, пользуясь высоким потолком, и обрушиться на Аркадия сверху, вооруженный — ну да, воздушными когтями!
Без особых эмоций он прижег юное дарование плазменным сгустком с близкой дистанции в живот, потом просто серпом снес голову его учителю. Мальчишка-раб с воем бросился к двери — ему Аркадий позволил уйти.
Не успевают учитель и ученик вскинуть голову на шум, как в ярко освещенном кабинете появляется огромная черная фигура, покрытая следами изморози и сажи. Учитель формирует хлыст высокотемпературной плазмы и бьет по врагу, но тот легко уклоняется. Воспользовавшись атакой наставника, как отвлекающим маневром, юноша телекинезом подбрасывает себя к потолку, но не успевает даже завершить движение — и падает вниз обугленной, воющей фигурой. Он еще жив, но уже не способен думать ни о чем, кроме своей боли.
Учитель отвлекается на судьбу юноши — и в следующий миг его голова катится по заваленному бумагами столу, пачкая пергамент алой кровью.
Мальчишка-раб, вместо того, чтобы помочь хозяину или хотя бы облегчить его муки, кидается прочь — плохо сформулированные рабские запреты…
Прежде, чем коснуться браслета и исчезнуть, атакующий все же добивает юношу одним ударом серпа.
Следующая спальня оказалась пустой. Может быть, жилец и не планировал провести здесь ночь. А может быть, успел проснуться и сбежать: в открытое окно спальни Аркадий увидел, что его визит на Алый Лепесток начинает вызывать заметные последствия. И, скажем так, некоторый ажиотаж. Здание, в котором он очутился, стояло на пригорке, под которым рос ухоженный сад. А из окна здания, стоящего по другую сторону от этого сада, валил густой черный дым. И…
— Драконы! — заорал кто-то внизу. — Драконы сошли с ума!
Тут же Аркадий услышал глухой удар, скрежет когтей. С потолка посыпалась штукатурка, балки затрещали.
Пустотник предупреждал его об этом: драконы, связанные кровной связью с человеком, ощущают его гибель и реагируют на нее так же, как на смерть детеныша. Они и воспринимают человека-всадника как своего отпрыска, но при этом находятся под гиасом, требующим выполнять его приказы, что в принципе не идет на пользу психике этих крылатых хищников Междумирья. По словам Мастера Пустоты, довольно многие от этого противоречия (вот детеныш, младший в стае, — но одновременно мне положено выполнять все его приказы!) действительно сходят с ума и начинают атаковать всех подряд! Однако в данном случае о сумасшествии речи не было: драконы просто поняли, где обидчик, и штурмовали здание, в котором он находился!
«Отличный побочный эффект! — весело подумал Аркадий, телепортируясь из пустой спальни в очередной канализационный отстойник. — Чем больше хаоса и разрушений, тем лучше для нас! Правда, жалко, тишину не удалось сохранить… Ну что, может, пропустить пятого?»
В вечно клубящихся разноцветных небесах Междумирья над Алым лепестком мечутся три дракона. Двое столкнулись между собой и рвут друг друга — почему, зачем? Один с непонятной яростью пикирует на собственные строения Лепестка, выдыхая огонь, ударяя лапами и хвостом. Некоторые из старших рабов лупят по нему боевыми заклятьями — и тут включаются охранные артефакты Лепестка, которые не позволяют атаковать драконов никому, кроме Мастера Стратига и старших учеников!
На нарушивших правила рабах вспыхивает одежда, люди кричат, катаются по земле, падают в декоративные пруды — тщетно! Кто-то, если так велят ему магические запреты, сразу падает замертво: их сердца перестают биться. Еще несколько драконов, кое-кто из них с учениками в седлах, взмывают из огромного здания дракошни со слюдяной крышей (в крыше — большие овальные люки), чтобы разобраться с буйством собрата и пресечь его.