За время нашего странствия мы трижды выходили в Пустошь.
Больше нас никто не преследовал.
Кроты и иные инфернальные твари на пути следования домоморфа не попадались.
И вот наступил день, когда машина возвестила о достижении цели. Я в этот момент доедал пельмени с очень вкусным кавказским соусом, Вжух забрасывал в пасть рыбу, а Иванов тренировался в своём додзё, где он проводил уйму времени. В отличие от меня этот тип не пренебрегал холодным оружием, и владел клинками в совершенстве. Как мне кажется, даже почище Бронислава.
— Сколько времени осталось? — поинтересовался я.
Ответить Бродяга не успел — нас вышвырнуло из многомерности.
Я не шучу.
Просто почувствовал — движение прекратилось.
Мы ели в столовой, защищённой от внешнего мира полным отсутствием окон. Бродяга вмонтировал в стены видеопанели, по которым транслировались проносящиеся вдали ландшафты. Реки, поля, кромки лесных массивов. Крыши деревенек, высотки больших городов. Возникала полная иллюзия поезда. Словно сидишь в вагоне-ресторане и мчишься по европейской части России.
— Бродяга, что случилось?
Домоморф не ответил.
Впервые за время нашего с ним знакомства.
Я насторожился.
Нырнул в дальний транс, выбрался за пределы нашей механической скорлупы и понял, что веретено находится в Пустоши. Вот только… Мне удалось понять не сразу, что не так в этой части равнины, а потом я догадался.
Разлом.
То есть, РАЗЛОМ.
Километрах в десяти от нас вращалась исполинская спираль, смахивающая на галактику. И эта спираль превышала по площади всё, что я видел. Даже Врата, распахнутые Администратором, не шли ни в какое сравнение с этой аномалией.
В столовую ворвался барон.
— Бродяга сломан.
— Этого не может быть, — покачал я головой.
— Он не отвечает на команды, включая мысленные, — голос Иванова был спокойным, но я чувствовал напряжение. — Не перестраивается. Ни одна система не работает.
— Ты разбираешься в его устройствах?
Барон наградил меня яростным взглядом.
А в следующую секунду на нас обрушился ГОЛОС.
— Кто вы такие, почему явились сюда и откуда у вас наша жилая капсула?
Голос сотрясал пространство, проникал в мысли, от него невозможно было укрыться. Речь была русской, но этот язык был извлечён из нашей памяти.
Иванов хотел что-то сказать, но я остановил его взмахом руки.
Главным переговорщиком назначили меня — вот и буду нести ответственность.
— Мы — послы.
— Человек, ты дерзнул явиться сюда, воспользовавшись расширенной вселенной. Подступы к нашему миру блокированы, перемещения тут запрещены. Люди служат нашим врагам, и я имею право тебя уничтожить.
Переносить этот голос было непросто.
Но я отрегулировал ментальную защиту, и стало немножко комфортнее.
— Кто ты? — спросил я. — Назови себя.
— Зови меня Азатиллиатом, Стражем Пределов.
— Моё имя Ростислав! Тебя должны были предупредить о нашем визите. Я представляю интересы Земли, где вы оставили наместником Администратора.
— Ты пользуешься нашими машинами, человек! — пророкотал Страж Пределов.
Как же я не люблю невидимых противников…
— Это мой домоморф, — вмешался барон. — И вы его сломали.
— Машина переведена в спящий режим, — ответил Древний. — С ней всё в порядке.
— Страж, — я посмотрел в потолок, обдумывая каждое слово. — Мы явились по важному вопросу. Живой Хаос угрожает всем, и Предтечи должны быть заинтересованы в его уничтожении. Пропусти нас. Я хочу встретиться с теми, кто принимает решения.
— Люди ничтожны, — последовал ответ. — Вы не можете справиться с Живым Хаосом.
— Администратор думает иначе, — терпеливо возразил я. — Шанс на ликвидацию этой проблемы существует. Чтобы рассказать об этом, мне надо встретиться с вашим лидером. С тем, кто принимает решения.
— Я должен получить дополнительные инструкции, — произнёс Древний. — Ждите.
Глава 4
Конструкт экзекутора
Супрема
Отец Бронислав пригнулся, чтобы войти в низкий проём допросной камеры. Любят экзекуторы проработать антураж, этого у них не отнять.