Григорий только в бессильном возмущении стукнул кулаком по столу и нырнул в свой собственный стакан. Беспечность и безрассудство приятеля поражало его до глубины души. Казалось, этот человек, вообще не отдавал отчета в опасности, которой подвергал себя. Как дитятя неразумный в любую передрягу влетал с упоением и сразу с обоих ног. И ведь ладно бы только собой рисковал, хочется мужику не дожить до старости, так кто ж ему запретить может, так ведь нет замены ему, а без чародейской защиты общине ох как не сладко придется. Григория недовольным мычанием поддержал и Андрей Семенович, сидящий рядом за столом. Сельскому старосте выразить свое мнение более внятным образом мешал рот, набитый куском курника, который Дарья испекла дабы порадовать своего полюбовника и его гостей. Сидели мужики уже затемно у колдуна в избе, все еще носившей следы недавней схватки с перевертышем. Как и сам Архип, все еще более напоминавший мумию в своих многочисленных обмотках, скрывающих еще не зажившие раны. Обе Архиповских бабы отсутствовали, Дарья утащила татарку в свой старый дом. То ли с умыслом, у нее был едва собирающийся женихаться младший сын, то ли просто так, дабы бы не мешать мужикам.
— Да ладно тебе, Григорий, — махнул рукой колдун. — Ну переоценил слегка свои возможности, с кем не бывает. Жив же. И даже деревне прибыток принес. Волки более точно не побеспокоят.
— Слегка? Прибыток? — приподнял брови Григорий. — Да тебя бы за такое «слегка» выпороть, как сидорова козла! Сам чуть к Апостолу Петру на суд не отправился, девку подопечную под удар подставил, чем думал, дурень окаянный?
— Да, тут ты прав, — сконфуженно почесал затылок Архип. — С приблудой дюже нехорошо вышло… Но, видишь ли, Григорий я-то сдуру возомнил, будто именно девка чернокнижнику-то и нужна была. Не даром же, думал, она нападение на родной хутор пережила, не даром порча на ней такая сильна была. Да и волчара тот, в которого Трофим, царствие дураку небесное, обратился, на кой-то ляд ее же в пасти таскал! Все за одно говорило. Не мог я поверить, что все это лишь совпадения. Потому и взял ее с собой, хотел, понимаешь, село из-под удара вывести да оборотней на подготовленную землю, в капкан заманить, на своих условиях сразиться. А оно вот как вышло… — покачал он головой и отпил еще один глоток. — чуть было не опростоволосился.
— Думаешь теперь, не в ней дело? — вступил, прожевав, наконец, угощение, в разговор староста.
— Теперь не сомневаюсь, Андрей Семеныч, — голос колдуна был тверд и буквально излучал уверенность. — Айрат просто под горячую руку попалась, бедолажка.
— А чего ж она тогда выжила? — удивился священник. Он хорошо помнил толпу, что хотела девчонку на костер унести, так как подозревали ее во всяком.
— А она должна была как Трофим Хитрый стать… Духа злого принять, с душой распрощаться и в нужный чернокнижнику момент в чудовище обратиться. Дело черное сделать.
— А порча откуда тогда?
— Да это Игнаций, чтоб ему черти сковороду получше разогрели, может, чтоб девку об колено сломать. Беса-то здоровый человек никогда не примет, лишь тот, что разума лишился, ну или тот, что в глубочайшем страхе и отчаянии находится. А может просто естество взыграло, девчонка-то самый сок, что я рассказываю, — оба собеседника кивнули. Татарка и вправду была поразительно красива. — В общем, надругался он над ней, — Григорий перекрестился, а Андрей выпучил глаза. — Да-да. Надругался и тем порчу ей занес. Как болезнь срамную. Ни разу такого не встречал, но вот ведь как. Я еще, помню, тогда удивился, почему сильнее всего женское у нее запаршивело. Хотя порча она от сердца обычно ходит, — Архип замолчал на мгновение, словно бы что-то обдумывая, но потом пожал плечами собственным мыслям и продолжил — В общем, не смотря ни на что Айрат удивительно сильной оказалась. Духом. Не сдалась гулю. А бес он ведь человеком без его согласия овладеть не сможет, вот и ушел не солоно хлебавши.
— И ты всего этого не знал? Неужто Айрат тебе не сказала? Не доверяла? — зачастил вопросами староста.
— Остановись, Андрей, ради всего святого! — в притворной мольбе воздел в воздух руки Архип, чем вызвал очередное недовольное фырканье со стороны попа. — Я ж не успеваю за тобой, — настала очередь Андрею прятать смущение путем окунания седой бороды в стакан с наливкой. — На чем я остановился? Ах, да… Не помнила Айрат ни бельмеса. Колдун ее памяти лишил. Намеренно или случайно, не знаю, но Айрат словно бы в раковине замкнулась и помнила все произошедшее как в тумане. Словно бы года с трагедии произошли, понимаете? — мужики опять кивнули, хотя по глазам было видно, что не понимали они ровным счетом ничего. — Я видел это, но природы даже не понимал до недавнего времени, а уж что поделать с этим и подавно. А как она Игнация, главного оборотня, то есть, увидела, так чары спали, она все и вспомнила. Тяжко было первые дни, но помогло, видать, что обидчика своего она сама-то и прибила, отомстила уже, вроде как. Ну и травами я как мог ей помог. Теми, что боль душевную приглушают. Да и Дарья моя девку совсем под крыло взяла, по-женски ей что-то нашептывает, хвостом за собой водит. Так и легче становится. По ночам плакать уже перестала, смеяться опять начала. Глядишь и справится, повторюсь, девочка она очень сильная.