— Что думаешь? — наконец спросил он, не поворачивая головы. Его голос был тихим, лишенным обычной уверенности.
— Думаю, мы вляпались в очень серьезное дерьмо, — ответил я, глядя на темные символы на земле. — Это не просто одинокий сумасшедший культист, решивший поиграть в черную магию. Это спланированная акция. Символы, ритуал, выбор жертвы, способ убийства — все продумано до мелочей. И если случай в доках с Улиной мог быть просто вспышкой агрессии пьяного матроса, то это…
Я сделал паузу, собираясь с мыслями.
— Они не просто убили его. Они что-то делали. Какой-то ритуал. Непонятно, что и для чего, но явно хотели чего-то добиться. Вырванное сердце, рунные знаки, символика… это не просто жестокость, это элементы обряда.
— Черная магия, — Корней сжал кулаки. — И они использовали для этого эльфа, явно осознавая, что с ними любой ритуал даст куда более мощный результат.
Он повернулся ко мне, и в его глазах я увидел не только гнев, но и тревогу.
— Ты же понимаешь, Виктор, что будет, если эта информация дойдет до столицы в таком виде? Убийство эльфа. Ритуал.
Начнутся проверки. Начнутся гонения на ведьм, будут хватать всех подряд — и виноватых, и просто подозрительных.
— Именно, — кивнул я. — И меня беспокоит не только это, а состояние тела. Оно не соответствует предполагаемому времени смерти. Мне кажется, что что-то замедлило или вообще выключило его процессы разложения, и это… ненормально.
Повернулся к нему.
— Я проведу вскрытие в ближайшее время. Лично. Мне нужно понять, как именно его убили до того как распяли, и что за дьявольщина не дает ему гнить. Как только у меня будут результаты, я предоставлю тебе подробный отчет. А потом передам тело вам. Пусть ваши экзекуторы уже разбираются с его духовной составляющей.
— Хорошо, — мрачно ответил Корней. — Я сегодня подниму на уши всех своих, чтобы начали разбираться уже сейчас. Если в городе завелись культисты, то мы обязаны найти их как можно скорее, чтобы подобное не повторилось. Не хватало нам очередных вспышек бунтов с эльфами. С ними и так было много проблем.
Мы подошли к Потапову. Следователь выглядел измотанным. Он протянул мне свою визитку.
— Вот мой личный номер, господин коронер. Держите в курсе. Любая мелочь может быть важна.
— Обязательно, — я взял визитку. — Как только что-то прояснится, я сразу вам сообщу.
Мы обменялись рукопожатиями и, оставив полицию на поляне, направились к выходу из леса. Девушки шли позади, стараясь держаться как можно ближе друг к другу.
Когда мы вышли на опушку, нас встретила встревоженная тишина. Остальные гости — Вяземский, Каммерер и дамы — ждали нас у лошадей, сбившись в небольшую группу. На их лицах читался страх и настороженность, не лишенная любопытства.
— Что там произошло? — спросил Вяземский, делая шаг нам навстречу.
Корней, мгновенно вернув себе маску невозмутимого аристократа, поднял руку.
— Господа, дамы. Прошу прощения за испорченный отдых. К сожалению, охота окончена в связи с непредвиденными и, скажем так, неприятными обстоятельствами. Егеря проводят вас обратно в имение.
Никто не стал задавать лишних вопросов. Если хозяин имения и Мастер Инквизиции в одном лице сказал, что так надо — значит так надо.
Они молча сели на лошадей и, в сопровождении егерей, тронулись в обратный путь, то и дело бросая назад озабоченные и непонимающие взгляды.
Мы подошли к выходу и стали прощаться у ворот его имения. Громадные, из черного чугуна, они отделяли мир Корнея от дикого и неуютного сумрака, в который нам предстояло вернуться.
— Прости, Виктор, — Корней провел рукой по лицу, и на мгновение с него слетела маска Мастера Инквизиции, оставив лишь уставшего, раздосадованного человека. — Охота накрылась медным тазом.
Я пожал плечами, пытаясь изобразить на лице легкое, почти беззаботное разочарование.
— Да брось, Корней. Я эту возню с птицами и лошадьми никогда особо не жаловал. Так, повод проветрить голову. Досадно, конечно, что не посидели у камина за стаканом бренди, но все остальное… — я махнул рукой. — Мелочи жизни.
Он посмотрел на меня, и в его глазах удивление смешалось с чем-то еще. А потом он рассмеялся. Коротко, нервно, без тени веселья.
— Мелочи? — переспросил он. — Виктор, ты хоть понимаешь, в какую жопу нам выльются эти «мелочи»? Ты себе даже представить не можешь.
Я хмыкнул, глядя на темнеющую дорогу.
Не могу?
Еще как могу, мой друг. Нас ждет невообразимое путешествие в самое сердце бюрократического ада. Протоколы. Допросы. Сначала — местная полиция, уставшая и напуганная. Потом — твои ребята из Инквизиции, которые будут искать следы темной магии в каждом пне. А потом, когда информация просочится наверх, а она просочится, приедут столичные. Серьезные, холодные люди из Министерства, для которых мы все — просто провинциальные дикари, не способные уследить за собственным лесом. Они будут копать. Под тебя, под меня, под каждого, кто был сегодня здесь. И каждый из нас будет под микроскопом. Так что да, Корней. Я могу себе это представить даже слишком хорошо. Знаешь старый анекдот про «жопу»? — спросил я у него?