– Договориться? Мне ничего не стоит вызвать сюда спецназ, положить здесь всех на пол, а потом, во мраке подвала подробно поговорить с тобой о моих тайнах и желаниях. Только едва ли они будут тебя интересовать. Когда тебе методично отбивают внутренности, не до разговоров по душам.
Ларин рассмеялся.
– Без скандала не обойдёшься. Публика тут особенная. Вон за тем столиком, например, замминистра строительства. Представь только, какой вой поднимется. Кстати, он квир.
Горин поморщился.
– Разбирает любопытство, откуда у революционеров деньги на такие развлечения, – Дмитрий кивнул в сторону блондинки, призывно танцующей на сцене; флагом она уже размахивала.
– Деньги приходят легко и уходят легко. Да и к революционерам «Национальная освободительная армия» не имеет никакого отношения. Оппозиция – да. И законы мы не нарушаем. Нам приписывают слишком много заслуг, в кавычках. Например, хотят пришить нам убийство этого ублюдка.
– Митичева?
Тот кивнул.
– Уверяю, организация не причастна.
– У одной из сотрудниц НОВА имелись личные претензии к Митичеву и, насколько мне известно, она тепло относилась к вашим идеям: свобода, равенство, братство. Только свобода может быть для тех, кто её заслуживает, равенство – среди равных, а братство – среди братьев по крови.
– Давай без лозунгов! Послушай, в мире полно сумасшедших баб, имеющих претензии к мужикам. Она не наша. И точка. Хочешь найти убийцу, ищи в партии, в корпорации, но не среди нас. По большому счёту, нам плевать на Митичева и ему подобных. Наша цель – остановить НОВА. Ты нужен нам, а мы – тебе.
– Вы террористы, с какой стати мне с вами сотрудничать?
Максим усмехнулся, выпил.
– Чтобы удержать власть, нужно показать народу его врага. НОА – лёгкая мишень, никогда не промахнёшься. Только доказательства нашей вины из разряда: неизвестный в тёмное время суток сделал чёрт пойми что, в результате взрыв, пострадали люди. Можно посмеяться, если бы мои соратники не сидели в тюрьмах за диверсии и теракты. Проблема, что мы не устроили ни одного подрыва. Мы хотим только одного – справедливости для всех и добиваемся нашей цели политическими методами. Но нас никто и слушать не хочет. И не говори, что справедливости заслуживают только избранные.
– Допустим, я тебе поверил. Есть множество группировок, недовольных режимом. Допускаю, кто-то действует от вашего имени. Допускаю, боевые отряды НОА расклеивают листовки, не более того. Что мне с того?
– Ты был в «Отражении», – перешёл Ларин к делу, выпив очередной стакан.
– Чушь, – Горин допил остатки. Ларин проворно наполнил.
– Мир гораздо сложнее наших представлений. «Отражение» – не развлечение для богачей. И в НОВА это знают. Митичев для них – техническая ошибка, но она пришлась очень кстати тем, кто хотел его убрать. Врагов у него хоть отбавляй. Однако НОВА не остановится.
– Я послал запрос прокурору. До конца недели все эксперименты корпорации по «Отражению» будут приостановлены или вообще свёрнуты.
– Да плевали они на тебя и прокурора. НОВА получила десять миллиардов бюджетного финансирования по линии министерства обороны через кучу частных фондов. Мы раскопали кое-какую информацию. Они хотят вытащить на поверхность то, что убило Митичева. Новое совершенное оружие. Думаешь, остановишь их бумажкой федерального инспектора? Не смеши меня. Они ею подотрутся.
– О каком оружии ты говоришь?
– Мы называем их «Странники».
– Думаешь, поверю в сказки? – Горин поморщился.
– Другого не ожидал, – Ларин откинулся в кресле с напускным разочарованием, – Мы покажем их. И ты всё вспомнишь.
Он отпил из стакана. К столику подошла танцовщица, тонкая брюнетка с каре, в одних только трусиках – две полоски ткани. Она обвила шею Ларина, лизнула его щеку, провела по лицу соском обнажённой груди, её тело извивалось в такт музыке.
– Хочешь меня трахнуть? – громко сказала она Ларину, бросив на Горина взгляд возбужденной шлюхи, – ты и твой друг.
– Детка, иди нахрен, – Ларин, не скрывая раздражения, сунул ей в трусики купюру и оттолкнул. Девица обиженно скривила губы.
– Козлы! – сказала она и поплыла, как гадюка по реке, к изрядно выпившей компании мажоров. Ларин посмотрел на Дмитрия.
– Или ты хотел? Это Марта. Пять кусков, и она всю ночь будет тебя облизывать.
– Не до этого сейчас.
– Как хочешь. Мы покажем тебе «Отражение». Настоящее. Такое, каким его никто не видел. И ты всё вспомнишь.
Горин промолчал, отвлёкшись на Марту. Один из перепивших юнцов уже пытался стянуть с неё трусы.