Как бы там ни было, он имел в виду меня.
"Даааа…" - сказал я не смотря на него и как можно дольше растягивая слова. Мне не нравится, когда он так строго смотрит. "Но я обещал не рассказывать".
Танис вздохнул. "Ладно, Тас. Ты обещал не рассказывать. Но я уверен, что ты уже рассказал эту историю уже десяток раз, поэтому ничего страшного не случится, если ты расскажешь ее…"
"Нет, Танис" - перебил я его. Это было невежливо, но он понял все совсем неправильно. Я взглянул на него. Я был кране серьезным "Я не рассказывал. Никому. Никогда. Я ведь обещал."
Он уставился на меня. Спустя какое-то время моргнул. Он выглядел обеспокоенным. Наклонившись, он положил руку на мое плечо. "Ты не рассказывал это никому?"
"Нет, Танис" - ответил я, и почему-то слеза выкатилась из моего глаза. "Никогда. Я обещал ему, что расскажу."
"Кому обещал?"
"Фисбену" - ответил я.
Танис застонал. (Я ведь говорил, что он всегда стонет, когда я упоминаю Фисбена).
"Я тоже, знаешь ли" - сказал неожиданно чей-то голос.
При этом мы все повернулись к Теросу. Я никогда не видел его таким мрачным, угрюмым и серьезным, ведь обычно он был довольно милым, даже тогда, когда он иногда приподнимал меня за хохолок, что было совсем подло.
"Мы с Сэром Оуэном Глендовером часто обсуждали это между собой, каждый ища свою правду. Свою я нашел. И думал, что и он нашел свою. Возможно я ошибся. Впрочем, не мне рассказывать его историю. Если бы он хотел ее рассказать, то сделал бы это раньше."
"Ну, конечно" - сказал Танис, еще более раздражительно - "Если жизнь человека - это ставка…"
"Я ничего не могу сказать тебе" - сказал Терос. - "Меня там не было." Он повернулся и ушел с Верхней Галереи.
Остался я. Видишь ли, я БЫЛ там.
"Давай, Тас" - сказал Карамон настолько льстиво, что мне захотелось его прибить. "Ты можешь рассказать нам."
"Я обещал никому не рассказывать". Сказал я. Они обступили меня и мне еще никогда не было так плохо, кроме, разве что того раза, когда я был в Бездне. "Я обещал Фисбену".
Танис весь побагровел, и, я уверен, он точно бы наорал бы на меня, если бы не две вещи: он чихнул, а Лорана вонзила свой локоть ему под ребра - что бы прекратить все это. Я даже забыл отдать я ему носовой платок - настолько я был несчастен.
Леди Крисания обошла вокруг меня, вытянула руку и дотронулась до меня. Ее прикосновение было очень мягким и нежным. Мне захотелось, залезть к ней на руки и заплакать, как маленькому ребенку. Конечно, я этого не сделал. Ведь сделать это было непристойно для кендера в моем возрасте, да к тому же еще и герою. Но мне так хотелось!
"Тас" - сказала она мне, - "Как получилось, что ты пришел сюда?"
Я подумал, что это немного странный вопрос, ведь я был приглашен. Я рассказал ей о сосисках, тюрьме о послании и приглашении от Фисбена.
Танис снова застонал и чихнул.
"Вот видишь, Тассельхоф" - сказала Леди Крисания, - "Это Фисбен послал тебя сюда. Ты ведь знаешь, кто такой Фисбен на самом деле, не так ли?"
"Я знаю, кем, по его МНЕНИЮ, он является " - Я сказал так, потому что Рейстлин мне как-то рассказал, что он не сам не уверен, говорит ли старый чокнутый маг правду или нет. "Фисбен думает, что он бог Паладайн."
"Неважно, является он богом или нет" - Леди Крисания снова улыбнулась - "Но он отправил тебя сюда с какой-то целью. Думаю, он хотел, что бы ты рассказал на эту историю."
"Правда?" - спросил я с надеждой - "Мне бы очень хотелось рассказать, это так на меня давит."
Я вручил Танису его платок, и, немного подумав, добавил - "Но ведь Вы этого не знаете наверняка, Леди Крисания." - Сказал я, снова начиная паршиво себя чувствовать. "Я всегда все делаю НЕПРАВИЛЬНО. И сейчас мне бы не хотелось поступить неправильно."
Я подумал еще. "Правда, я также не хотел бы, что бы Оуэн умер."
И вдруг меня осенило. "Придумал! Я расскажу вам эту тайну, а вы скажете, могу ли я кому-нибудь ее рассказывать или нет. Если нет, то я тогда я рассказывать не буду."
"Но Тас, если ты нам ее расскажешь, то…" - Начал Карамон.
В этот момент Лорана подтолкнула его с одной стороны, а Танис с другой, а Карамон закашлялся, что видимо было реакцией на толчки, так как больше он ничего не сказал.
"Я думаю, это очень мудро" - сказала Леди Крисания. Еще она сказала, что хотела бы быть рядом с Оуэном Глендовером, и мы пошли за ней. Там не на что было сесть, поэтому мы расположились на полу, сев кругом. Леди Крисания села рядом с Оуэном, а все остальные вокруг нее и напротив меня.
Это произошло там, сидя на полу рядом с Оуэном Глендовером, лежащим в своих доспехах на меховых накидках, там я рассказал историю, которую поклялся (своим хохолком) никогда и ни за что не рассказывать.
Я взял свой хохолок и крепко держал его, потому как думал, что вижу его в последний раз.
Ты, конечно, должен помнить ту историю, когда мы отправились к Горе Серебряной Драконицы. Мы шли с Флинтом, Лораной, ее братом Гилтанасом, Теросом Железоделом и Сильварой, серебряной драконицей, правда, тогда мы еще не знали, что она - дракон.
Сильвара вела нас в надежде найти Копья и рассказать нам, как их можно изготовить. Но как только мы туда пришли, у нее появились сомнения, рассказывать ли нам или нет - это из-за клятвы, которую дали драконы добра.
Это очень запутанная история, практически не имеющая не имеющая ни какого отношения к моей, но она поясняет ситуацию, поэтому продолжим: Пока мы были в Усыпальнице Хумы, Сильвара всех заколдовала, всех, кроме меня, так как я спрятался за щитом. Я отправился на поиски того, что помогло бы моим друзьям, которые спали от ее заклинания, и меня засосало внутрь Горы. Вот там то я и встретил Фисбена, уже после того, как он умер, только он был живым.
Я привел его обратно, и он поговорил с Сильварой. Это случилось после разговора, когда Сильвара решила раскрыть свое настоящее обличие. Она отвела Тероса Железодела к колодцу, наполненного металлом, из которого можно выковать Копья. Только это случилось уже позже. Я начну с того, что произошло сразу после разговора Фисбена с Сильварой. Он решил, что ему пора уходить.