8. Когда пришел первый успех, все опасались, что Маргарет и Трэйси уйдут из TSR и начнут самостоятельную карьеру как романисты. Но этого не случилось, и созданный ими удивительный мир до сих пор радует читателей!
Джин Блашфильд Блэк — главный редактор книжного департамента TSR, в настоящий момент разрабатывает серию из шести книг по геологической истории Северной Америки. Редактор более ста книг для юного поколения.
ВЕРЗИЛА И МАЛЫШ
Маргарет Уэйс и Дон Перрин
(Впервые опубликовано в антологии «The Dragons of Chaos» — «Драконы Хаоса»)
Они называли себя мастер Верзила и мастер Малыш. Мы знали, что это не настоящие имена, но настоящие нас и не интересовали — мы приняли их за простых фермеров из Гудлунда, которые ищут, к примеру, потерянную копну сена.
В конце концов — их дело, как называть себя.
Мы просто жили себе потихоньку в Гудлунде — пока незнакомцы не тревожили нас, мы тоже их не беспокоили. Я, лорд-мэр Гудлунда, побывал во многих местах, но никогда не видел ничего милее родной долины.
Верзила был, пожалуй, самым высоким человеком из всех, кого когда-либо видел я, да и остальные тоже. Когда он входил в таверну, то вынужден был не только нагибать голову, но и сгибаться пополам, иначе легко мог разнести в щепки ветхое здание. Единственная таверна, которая могла бы легко вместить мастера Верзилу, находится в Утехе, но я постоянно забываю ее название.
Мы сразу смекнули, что в жилах Верзилы есть частица эльфийской крови. В Гудлунде ничего не имеют против эльфов, как не возражают против любого, кто любит добрую шутку, кружку эля и трубку с крепким табачком. А если еще и шахматы, то… Впрочем, я забегаю вперед.
Нашу долину люди прозвали Краюхой Хлеба, по ней широко раскинулись три города: Фэйрфилд на севере, Саннивал на юге и наш Гудлунд на западе. На востоке высится горя Благодетельная, с вершин которой стекают потоки кристально чистой воды. Из-за нее и самого большого числа солнечных дней на всем Ансалоне кажется, что наши фермы действительно благословлены Богами. Мы производим столько продуктов, что с излишком хватает не только самим, но и всем близлежащим землям.
Этим летом нас напугали рассказы об ужасной засухе, поразившей некоторые части континента, поэтому я отправился в Северный Эргот и своими глазами увидел все. Ужас! Пшеница гибнет на корню, ручьи пересохли и заросли травой. Вернувшись, я первым делом отправился к Благодетельной и осмотрел горные потоки, убеждаясь, что у нас по-прежнему все в порядке.
Нынешний урожаи обещал быть не менее богатым, чем в прошлом году и фермеры начали обсуждение, как распределить припасы между пострадавшими землями, что останутся без еды на зиму.
Близилась пора жатвы.
Два незнакомца прибыли к нам в конце лета. Они вошли в таверну и, потребовав табака и эля, вежливо выпили за здоровье хозяина заведения, ответившего им тем же. Затем, заметив на мне золотую цепь и поняв, кем я являюсь, они обратились ко мне.
— Лорд-мэр, — сказали они, — мы пьем за ваш прекрасный город и его обитателей.
Я был рад в ответ поднять собственную кружку:
— И за ваше здоровье, друзья!
Они действительно были славные парни, несмотря на свои странные прозвища и загадочные взгляды. Первый, как я уже отмечал, был очень высок и скуласт, что наводило на мысль об эльфах. С копной серебристо-седых волос, темными глазами и тонкими пальцами, он был очень изящен, особенно когда улыбался необыкновенной, грустной улыбкой.
Второй незнакомец, Малыш, несомненно, тоже был больше человеком, хотя и с примесью гномьей крови. Это был самый невысокий парень из виденных мной — ниже большинства кендеров. Но на его груди бугрились узловатые мышцы, делавшие ее похожей на пивную бочку, а кулаки выглядели готовыми проломить скалу, если бы Малышу пришло в голову нечто подобное. Когда он передвигался, из-под его одежды слышалось тихое звяканье, намекая на кольчугу, с которой он не расставался. Сам по себе этот факт не очень настораживал, учитывая слухи о войне где-то на северо-западе Халькистовых гор. Там, похоже, всегда зрела напряженность и гремело оружие.
Будучи не только лорд-мэром, но и владельцем наибольшего количества мельниц в долине, я посчитал себя вправе произнести небольшую приветственную речь и поинтересоваться, что привело незнакомцев к нам — дело или удовольствие?
— И дела, и удовольствие, лорд-мэр. — Мастер Малыш не спеша поставил перед собой стул и взобрался на него, чтобы все могли его видеть. — Вы, добрые люди Гудлунда, несомненно, задаетесь вопросом, зачем мы прибыли в вашу плодородную долину. Мы прослышали про ваш превосходный эль, добрый нрав и… — Тут он сделал эффектную паузу. — Мы также слышали, что вы считаете себя самыми лучшими шахматистами на Ансалоне!
— Что значит «считаете»? — заорал один из фермерских приказчиков, и все дружно расхохотались.
Как я упоминал, мы, в Краюхе Хлеба, имеем одну всепоглощающую (не считая фермерства) страсть.
Это игра в шахматы.
Шахматная доска стоит в любом доме и таверне, имеется даже огромная доска на главной городское площади, где проводятся ежегодные соревнования. У нас есть детские шахматные клубы, Лига игроков-женщин, Лига игроков-мужчин, Лига игроков обоих полов, Ассоциация шахматистов, Гильдия шахматистов и еще много подобных организаций. Наши игроки отправлялись в самые дальние уголки Ансалона, чтобы принять участие в различных турнирах. Мы даже были вынуждены, выстроить особое помещение для всех трофеев. Мы не просто думали, что мы самые лучшие, — это действительно было так.
Но Малыш лишь поклонился и продолжал:
— По этой самой причине я и мастер Верзила прибыли в Гудлунд. Пить эль, смотреть на изобильную жизнь, а также бросить вызов каждому! Ибо мастер Верзила полагает себя лучшим игроком в шахматы на всем Кринне!
— Прекрасно! — воскликнул я и потянулся за лежащей неподалеку доской. — Как лорд-мэр, я буду играть первым, и немедленно!
Малыш поднял руку, загорелую и покрытую мозолями, совсем не подходившими шахматисту. Скорее — мечнику.
— Ах, игра в таверне, теплая и дружеская, — не совсем то, что мы имели в виду. Шахматы для Верзилы и меня — способ заработать на жизнь… — Мастер Малыш сказал эти слова, как бы извиняясь за собственную слабость, а мастер Верзила печально кивнул. — Если вы придете к нашим шатрам, которые мы разбили неподалеку от Урожайной ярмарки, то мы будем к ваши услугам. Поверьте, мы вас не разочаруем!
К сожалению, на следующий день я занимался делами и не смог сразу пойти на ярмарку, но многие из горожан отправились туда незамедлительно. Потом и я присоединился к ним.
Шатры незнакомцев были сделаны из дорогого красного, белого и золотого шелка, два из них — небольшие, предназначенные для проживания, а третий — огромный, открытый со всех сторон. Там стоял большой стол и два стула. Глядя на маленький шатер, я не мог не задаться вопросом, поджимает ли ноги Верзила во сне, — шатер не выглядел настолько длинным, чтоб полностью вместить его.
Стол был большой, приблизительно три фута в диаметре, прочно стоящий на четырех опорах. Прямо на его столешнице темными и светлыми породами дерева были выложены клетки для игры. Один из стульев уже занимал мастер Верзила, поджидая соперника.
Кроме расставленных фигур рядом на столе покоилось небольшое медное блюдо. Честно говоря, его я заметил позже — сначала не мог оторвать глаз от потрясающих фигурок. Это были самые удивительные, самые ценные и великие шахматы из всех, какие доводилось видеть собравшимся. Мы в основном играли деревянными фигурами, хотя некоторые модники имели каменные наборы из Торбардина или стальные из Палантаса. Но все как обычно — короли, королевы, рыцари…
Эти шахматы были другими — они состояли из фигурок драконов, сделанных не из дерева или камня, а из драгоценных минералов и самых редких металлов, встречающихся на Ансалоне. Дракон-Паладайн, управляющий стороной Света, был отлит из золота, да так искусно, что я мог разглядеть каждую чешуйку. Под лучами солнца фигура сияла. Рядом с Паладайном стояла серебряная драконица, прекрасная до слез.