Тиглид ускорил шаг, и когда дошел до покоев сына, вошел, не спрашивая разрешения. Однако Теона в них не оказалось.
- Где? – спросил Тиглид у прислужника, склонившего голову при появления хозяина.
- В портальной зале, ледар, - ответил тот.
Настас стремительно покинул покои и направился обратно, в основную часть дворца, но до портальной залы так и не дошел – Теон встретился ему на половине пути. Он поклонился отцу и устремил на него вопросительный взгляд.
- Где Дайен? – спросил ледар.
- Отбыл, как вы и велели, - ответил молодой риор.
- Не лги мне, - старший Тиглид пристально вгляделся в глаза младшего.
- Я не лгу, отец, - с достоинством ответил Теон. – Иргерд сказал, что ему больше нет смысла оставаться. Я лично сопроводил его до портальной залы и видел, как он вошел в портал. Он ушел.
- Куда? – прищурился ледар.
- В Домен Борг, отец, - ответил молодой риор и возмутился: - Почему вы разговариваете со мной так, будто я в чем-то провинился? Дайен не помешает свадьбе.
Ледар еще некоторое время смотрел на сына, наконец, выдохнул и погрозил пальцем:
- Не вздумай строить козни, Тео. Как бы мы не относились ко всему этому, но мы не станем теми, кого будут проклинать за предательство. Помни, гнев эйгана падет на нас первых, и нам не хватит силы противостоять ему. Понимаешь меня? Твоя матушка и брат не станут ценой короткого счастья твоего друга…
- Отец! – воскликнул Теон. – О чем вы?! Я всё прекрасно понимаю. Иргерд ушел, клянусь вам, и ушел потому, что своими чувствами взбудоражил мою сестру. Он сказал, что лучше уж он исчезнет, чем подтолкнет ее к той ошибке, которую уже невозможно исправить. Эймис отправиться к своему жениху без какого-либо препятствия.
Ледар в последний раз посмотрел на Теона, потряс перед его носом пальцем и ушел к Тарвейну, чтобы рассказать о том, как разрешилось дело. Такому исходу риор Настас Тиглид был рад.
Глава 3
Глава 3
Архон. Замок Эй-Доган
Гефандор и Висанд вошли в мрачную темную залу, освещенную всполохами огня, горевшего в чашах на золотых треногах. Зала была пустой, только великий эйган восседал на своем широком каменном троне у дальней стены. Трон был установлен на вершине ступенчатого конуса. И когда появились его сыновья, повелитель и отец не встал им навстречу. Лишь пристальный взгляд пронзительных темных глаз следил за приближением близнецов, но рад ли он их видеть понять было невозможно.
К трону вела черная дорожка, испещренная созвездиями. И когда эйган шел к трону, казалось, что он ступает по ночному небу. Никто не смел ступать на эту дорожку, и братья так и шли к отцу, разделенные «дорогой звезд», не задев ее ногой ни случайно, ни намеренно – этот путь принадлежал эйгану, все прочие ступали по земле. Дорога к вершине мира была закрыта даже для Гефа.
Близнецы остановились, не дойдя до ступеней, одновременно опустились на одно колено и прижали к груди скрещенные руки. После опустили их, уперли кулаки в пол и застыли так, ожидая, когда повелитель позволит им подняться. Эйган не спешил. Он рассматривал своих сыновей с высоты трона. Из хрупких мальчиков они превратились в сильных молодых мужчин. Всего полгода отделяло братьев от возвращения в Эй-Доган из Эй-Вигана. И их появление сегодня было следствием того, что собирался сообщить им отец. Нигрум взмахнул рукой и велел:
- Поднимитесь.
Гефандор и Висанд неспешно распрямились, подняли взгляды на отца, и тот неспешно кивнул, приветствуя близнецов. Эйган был еще крепок. Кожаная куртка только подчеркивала мощь его сильного тела. Высокое чело перечеркнул кожаный ремешок с нашитыми на него золотыми бляхами – венец Архона. Братья хранили на лицах непроницаемые выражения, ожидая, когда отец заговорит. Под его взглядом хотелось склонить голову, но они не сделали этого, потому что скрывать им было нечего. А еще потому, что это было бы проявлением слабости. Слабости Нигрум не простил бы даже сыновьям. И они ждали, превратившись в каменные изваяния, чью невозмутимость не могло поколебать и само время.
Эйган продолжал рассматривать сыновей. Внимательный взор отметил то, что не сразу замечал сторонний наблюдатель, когда пытался найти разницу между Гефандором и Висандиром. В чертах олд-эйгана спряталась непримиримая воля и упрямство. Он был хищным зверем, силу которого еще предстоит узнать врагам Архона. Нигрум одобрительно улыбнулся, но улыбка эта скользнула по узким устам лишь легкой тенью, так и оставшись незамеченной братьями. Ему нравилось то, что он видел. Перед великим эйганом стоял его приемник, чьи деяния принесут славу земле предков, еще большую славу. Гефандор станет прекрасным эйганом.