Святослав вскинул руку и стоявший рядом дружинник поднес к губам большой рог. Трубный звук разнесся над сирийской равниной, подхваченный ревом рогов со всех флангов русского войска. В ответ прозвучали трубы и со стороны мусульман, после чего обе армии двинулись навстречу друг другу. Гарцевавшая впереди основного войска арабская и курдская легкая конница, почти сразу резко устремилась вперед, оторвавшись от остальных. Всадники вскинули на ходу луки — и тучи стрел на миг застили небо, обрушившись на русское войско. Одновременно с обеих флангов ударили угорские и печенежские луки. Торжествующие вопли арабов сменились криками боли и предсмертными хрипами, десятки лошадей в панике неслись по полю, волоча за собой бездыханные тела. Их противники тоже несли потери — не только кочевники, но и русы падали, пронзенные стрелами, однако на место каждого убитого кольчужника заступал новый. Арабы, по которым ударили сразу с двух сторон, смешались, пытаясь уйти из-под смертельного обстрела. И вот тогда конные фланги кочевников, с диким визгом устремились вперед.
— Уллаааа!!! Улулала!!! — завывали печенеги, крутя саблями над головами.
— Хааадур! Хадааак Уууррр!!! — вторили им угры, призывая своего бога войны. Страшный удар разметал, обратил в бегство арабов и курдов, но уже слышались воинственные крики, мешавшие «Аллах акбар» с призывами к Тенгри-хану, гремели, взметая песчаные облака, подкованные копыта и тюркские всадники обеих эмиров уже врезались в орды северных кочевников. Скаля зубы в кровожадных усмешках, всадники обеих армий что есть силы нахлестывали своих коней, так что те, приведенные в неистовство отчаянной болью лягали и грызли своих противников, пока их наездники скрещивали мечи и сабли. Воинственные крики перемежались предсмертными хрипами, лязгом стали, оглушительным ржанием обезумевших лошадей.
Свенельд обернулся к своим воинам, тяжелым взглядом окидывая застывшие в нетерпеливом предвкушении лица, и резко вскинул меч над головой.
— Боги с нами, братья! За Русь! За конунга Свентислейфа!
Оглушительный рев прозвучал в ответ и стена из щитов, ощетинившаяся остриями копий и мечей, неумолимо устремилась вперед. Одновременно и предводитель делеймитов, — один из дальних родичей Буидов, — что-то провизжал на своем языке и серые щиты также дрогнули, пытаясь, сомкнувшись, сдержать неизбежное. Свенельд, рыча от ярости, схлестнулся с каким-то воином из дейлемитов, что пытался ткнуть его своим двузубым копьем. Ударом меча Свенельд перерубил древко копья, после чего обрушил секиру на серый щит, расколов его пополам. Гилянец попытался отразить мечом следующий удар, но вскинутый клинок разлетелся на куски и тут же варяжская секира разрубила врага от плеча до пояса. Свенельд, оскалившись в кровожадной ухмылке, вырвал секиру из превратившегося в груду костей и мяса дейлемита, и с утробным рычанием ворвался в ряды противника, сея смерть направо и налево. Вслед за ним устремились и остальные воины Варанги, мечами и топорами закрепляя и расширяя прорыв образованный Свенельдом. Хриплый рев мешался с визгливыми криками, длинные копья со скрежетом скользили по железу, пытаясь найти любую брешь во вражеских доспехах, взметались и опускались топоры, разрубая черепа, отсекая конечности, выпуская вражьи кишки. Арабы, не выдерживая жестокой рукопашной схватки, устремились в бегство и лишь дейлемиты еще пытались держать строй, хотя и им это становилось все труднее. Казалось еще немного — и весь центр союзного войска рухнет.
Ожесточенная рубка кипела и на флангах, где угры и печенеги схлестнулись в жестокой битве с тюрками. Себук-Тегин, рубясь палашом как бешеный, повел своих элитных воинов на угров, пытаясь прорваться туда, где метались штандарты с изображением раскинувшей крылья хищной птицы — Турул, покровитель всех семи родов угров. Под ним сражался мадьярский предводитель — облаченный в русскую кольчугу и высокий остроконечный шлем, он во главе всех своих воинов, пытался сдержать атаку тюркской гвардии. Ударом сабли он снес голову очередному врагу и, направив своего коня вперед, оказался лицом к лицу с Себук-тегином. Кровожадная усмешка одновременно отразилась на скуластых лицах военачальников, когда они, издав почти одинаковый вопль, устремились навстречу друг друга. Изношенным плащом слетел с плеч Себук-тегина тонкий налет арабской цивилизации и исламской учености: сейчас между собой бились два неистовых уроженца Великой Степи, выяснявших кто из них по праву может считаться поистине великим ханом.