Порез
Посвящается Сьюзан О’Нил Роу
Вот номер так номер —Свой палец вместо луковицы!Почти отхватила кончик,Не считая тонкого
Лоскутка кожи,Макушки шляпыМертвенно-белой,А ниже – кровавый плюш.
Маленький паломник,Индеец содрал с тебя скальп томагавком.Твой турецкий молитвенный коврикТеперь развернулся
Прямо от сердца.Я на него ступаю,Потрясая своей бутылкойРозового шампанского.
Мне есть что отметить.Из пореза-окопаВыбегают миллионы солдат,И на каждом – алый мундир.
На чьей они стороне?О, мой гомункул,Больна я.Проглотила таблетку – убить
Чувство,Тонкое, словно бумага.Диверсант.Камикадзе юный —
Пятно на твоем газовом,Ку-клукс-клановском,Старом платке,Растекаясь, темнеет. Когда
Шарообразная мякотьТвоего сердцаВступает в битву с маленькойМельницей тишины,
Как ты подпрыгнешь,Раненый ветеран,Грязная девчонка,С пеньком вместо пальца большого.
Вяз
Посвящается Рут Фейнлайт
Я знаю дно, так она говорит, я изучила его корнями:И этого ты боишься.Да не боюсь я – я там бывала.
Ты море ли слышишь во мне,Рокот его недовольный?Или глас пустоты – безумье свое?
Любовь – это тень.Как лежишь ты и плачешь после!Слушай подков ее стук – прочь унеслась, точно лошадь.
Я буду скакать на ней ночь напролет, галопом,Пока голова твоя камнем не станет и тонким дерном – подушка,Звучащая эхом.
Или мне подарить тебе звуки ядов?Дождь идет в тишине великой.Плод его – металлически-белый, словно мышьяк.
Я страдала от зверств закатов.Сожжена до корней —Мои алые нити горят и топорщатся, точно проволока.
Я рассыпаюсь в осколки, что парят, словно клубы дыма.Ветер подобной силыНе переносит свидетелей: придется кричать.
Да и луна беспощадна: цеплялась,Волокла жестоко в бесплодье.Ее сиянье меня пугает. Или, может, ее я схватила?
Я ее отпускаю. Да, я отпускаю ее — плоской и умаленной,Как пациентку – после операции трудной.Будто твои ночные кошмары владеют мною, одаривая меня!
Во мне поселился крик.По ночам он рвется наружу,Ищет, сверкая когтями, в кого бы влюбиться.
Меня пугает темная тварь,Что спит у меня внутри:День напролет ощущаю шевеленье крыл ее мягких и тихую злобу.
Мимо бегут облака, исчезают.Бледные, невозвратные – они не любви ли лики?И этим вот я занимаю свое сердце?
Большее знание мне недоступно.Что это, что за лицо —Лицо убийцы в путаной рамке ветвей?
Шипит кислотой змеиного яда,Парализует волю. Это – отдельные, тихие неудачи.Они убивают. Убивают. Убивают.
Ночные танцы
В траву упала улыбка.Необратимо!
Как затеряются твои танцы ночные —В математике, может?
Так изящны прыжки и спирали —Они, конечно же, неустанно
Бродят по миру, и мне не придется сидеть здесь,Навеки лишенной дара лицезреть красоту, дара
Вздохов твоих легких, промокшей травы,Аромата твоих скольжений и лилий, лилий.
Их плоть кровных уз не знает.Холодные личности складки, каллы,
Себя украшающий барс —Пятна на шкуре и вихрь лепестков жарких.
Сколько пространств должныПересечь кометы,
Сколько прощаний и слов равнодушно-холодных!Твои движенья спадают с тебя, осыпаясь, —
Человечные, теплые, – после их розовый светТрескается, как корка, и кровью исходит
Сквозь забывчивость черных небес.За что мне даны
Эти светочи, эти планеты,Что падают, будто благословенья и снежные хлопья,