— Как нет работы? Государство очень заботиться о своих гражданах. Без трудоустройства никто не останется.
— Многие лишились привычной работы, так это скажем. Все это произошло буквально в течении двух лет. И останавливаться не собирается.
— Это вопрос взглядов.
— Разве?
— Конечно. Если человек был привязан к одной работе то он односторонний. Или у него была своя выгода. Надо учиться новой жизни!.. И вообще, я этим сейчас не занимаюсь. Этим давно уже руководит начальство этого города, а все шишки почему-то достаются мне. Меня больше интересуют экзистенциальные вопросы ИИ. Согласитесь, ИИ вторгается в реальность и преобразует ее создавая новый мир. Любой ИИ — это плоды чьего-то искусства. Психологов, педагогов, инженеров, художников… Другой бы на моем месте создал бы ИИ хуже или лучше — это вопрос того, как ты можешь преображать реальность… У нас с руководством Мамонта совершенно противоположные подходы к технологиям в нашей жизни. Просто диаметрально разные. Например Семенов готов вводить связь нового поколения, которая был недавно разработана. Если кратко, то город из-за этой связи станет огромной СВЧ-печью. И мозги всех закипят.
— Это кажется было где-то в вашем фильме.
— Было, — согласился я. — И это правда. У нас разный подход к чипам, они считают, что можно портить здоровье горожан, вставляя в них чипы. А мы придумали умных помощников — роботов. Технологии доступны, но по-разному. Мы соблюдаем здоровье, ищем как применить безопасно технологии в творчестве. Семенов же просто оболванивает горожан Мамонта. У нас имелся С-стандарт по отношении к технологиям, который защищал людей. Сейчас он что?
— Что?
— Отменен Семеновым… он просто хочет, чтобы вы были единичкой или ноликом в базе данных. А мы ищем таланты. ИИ у нас очень разные… А вы когда-нибудь задумывались о коте Матроскине? — внезапно спросил я.
— Неожиданно. Нет, не задумывался. Вы про что?
— А то, что дядя Федор, Матроскин, Пес и Печкин не нуждаются в открытиях и обучении. Им нужно поле, где себя применить, но в учебе они не нуждаются. Они готовые, сложившееся образы. У каждого — громадный опыт. Что, никогда не задумывались?
— Нет.
— Это более глубокие образы, чем просто мальчик, пес и кот. Это настоящие реальности, которые в сообществе входят в притяжение или отталкивание. Так же и любое искусство. Так же и ИИ. В ИИ сосредоточены массированные порции искусства. Правила, принципы, традиции, художественные техники — там все это есть. ИИ если это настоящее искусство ни к чему не стремится. Он просто есть.
До сих пор художники создавали свои художественные миры своими руками — рисовали, снимали, писали… а теперь эти миры стали самоорганизующимися — благодаря ИИ. Авторство таких миров не единоличное, сюда прибавляются многочисленные соавторы. Никто не будет контролировать это полностью. Они самоуправляемые эти, наши миры. В той или иной форме каждый человек в виртуальном пространстве создал себе уже такие миры. Они домашние, теплые для каждого из нас, любимые. Связаны со словом «счастье» и компьютером, который выходит в сеть. Они существуют только благодаря Искусственному Интеллекту. ИИ — и есть олицетворенное искусство. Понимаете значение и величие современного ИИ? Да, понимаете. Надеюсь и телезрители понимают. Но. Это всего лишь критическая масса данных. Переоценивать самоорганизующееся продолжение человека не надо.
— Ты не любишь свой Рассадник?
— Ох, люблю, и как все его одушевляю. Но реальность жестока. В подобном явлении о котором я говорю есть опасность. Если созданные нами миры взбунтуются и решат, что они лучше знают, что нам нужно. Подскажу, что они решат — для нашего блага нас надо уничтожить. В обществе должны сложится новые правила, новое, возвышенное искусство, которое нужно вложить в ИИ, чтобы человечество не погибло.
— Вот на этой высокой ноте давайте закончим наше интервью. Нас смотрело несколько десятков миллионов человек. Спасибо. Владислав Ионов задал человечеству вопрос. Как ты на него ответишь человечество? До свидания. До новых встреч!
Я уже знал, что на выходе меня ждут. Поэтому пришлось уходить замысловато, не через центральный выход.