- Ты меня выбесила... - раздраженно озвучил, при это лицо его изуродовалось гневными морщинами вокруг глаз и лба. Руку Дмитрий отнял от губ и опустил вниз по бедру. - Мне ты, бля.ь, всегда «нет» говоришь, а Максу сказала «да».
Я изумленно приподняла бровь, совершенно не понимая о чем речь. Но поняла одно - ругательство явно было адресовано не мне, а скорее для связки слов.
- На яхте зажималась с ним, - более спокойно заметил.
Какой ях..? - вспомнила. Озарило вспышкой воспоминание. Макс, когда зажал возле перил. Да я могла, что угодно пообещать Максу, лишь бы отвалил.
- Слышал? - уточнила у него, но не получила ответила. - Да мало ли что я сказала! - всплеснула руками. - Ради спасения гордости, я могла ему и в любви признаться! Да, вообще, почему я оправдываюсь перед тобой!? Я не должна перед тобой оправдываться!
- Должна, - ответила самодовольная морда.
- Не должна, - ответила уверенно.
Хаски вечно давил и телом, и своей самоуверенностью, от этого ощущения стремилась всегда отступить назад.
Как неудобно разговаривать с ним, шея затекала постоянно, да еще его рост под землю вбивал.
Руки Хаски и раньше жили отдельно, собственной жизнью и не спрашивали разрешения, поэтому в очередной раз проползли под моими руками и остановились на бедрах. Дмитрий подхватил меня под попой. И я вспорхнула вверх, пришлось ладонями опереться в мужские плечи.
У Хаски слишком хорошее настроение, это не к добру. Он улыбался уголком губ.
Что его радует, расскажите пожалуйста, это надо срочно изъять, поджечь и выбросить в туалет.
Теперь я выше Хаски на голову, а комната показалась незначительной, мелкой. Я такая же для него с высоты роста?
- Я, конечно, очень зол, что мой Бастард оказался одной из «этих» Вильмонт, - заговорил, глядя вверх на меня. Его лицо перекосилось на миг, а потом вновь стало тем же спокойным и вроде довольным. - Но с другой стороны, не мог же я обратить внимание на среднестатистического Бастарда, я выбрал лучшую из них!
Удивительно. Я, наверное, в космосе летаю, причем без запаса необходимого кислорода. Убийственная обстановка.
- Твое самомнение и тут находит себе плюсы. И помни — ты меня продал! - пальцем ткнула ему в лоб, стремясь мысль напрямую донести до «больного» мозга. - Я больше не твой Бастард! Ясно?
Улыбаться Хаски перестал, но настроения его этот факт не лишил.
- Значит будешь моей Аристократкой, мне не принципиально, - это говорил почти спокойно, и тут опять странная улыбка его озарила, причем глядя мне куда-то за плечо. Губы его раздвинулись почти от одного уха до другого, через чур широко. - А это значит - никаких правил!
- Как будто у тебя раньше правила были?
- Было одно, которое я не мог нарушить, - вновь поведал моему плечу, а потом улыбки убрал и серьезно посмотрел вверх. - А теперь запоминай и каждое утро повторяй возле зеркала. А, вообще, можем тебе тату набить с надписью «Собственность Дмитрия Хаски. Трогать запрещается, смотреть тоже».
- Гори в аду! - пожелала ему и руками попыталась убрать его плечи от себя. С намеком, чтобы отпустил.
- Только если вместе с тобой! - коротко произнес.
Непробиваемый человек, но благо опустил на землю, а то начнет голова кружиться, что буду делать.
- Кхе, Кхе! - мы одновременно отступили друг от друга, как грабители, застуканные за грабежом, и посмотрели в сторону входа. - Я думал вы переубивали друг друга, а они миленько общаются! - Трески демонстративно прошел к писсуару, начал штаны расстегивать. - Вильмонт, можешь подержать!
Я запоздало опустила глаза и почти бегом рванула за дверь.
Бежать. Бежать. Пока сердце бешено в груди рвалось, я бежала по ступенькам вниз мимо людей, подальше отсюда. Дальше и дальше.
Буквально пятнадцать минут назад зарекалась, что больше не буду убегать из клуба, и опять бежала.
Я с Хаски ни в чем не уверена. И он...он...только что сказал что-то странное. Он ведь имел ввиду, что любит меня? Конечно, в своей страной манере, но я поняла, что он кажется... возможно... самую малость... наверное... влюблен в меня!? Если ледяная статуя способна испытывать чувства, то вероятно эти чувства будут такими же ледяными и порой сильно обжигать холодом?
Треснула ладонью себе по голове. На этот раз я не просто мечтала привести мозги в норму, а постаралась потрясти их в голове.
Очнись, дура! За месяцы в шкуре Бастарда он тебя чуть со свету не сжил, а «влюбленный» Дмитрий Сергеевич и вовсе залюбит до смерти! И глазом не моргнет. А как он относится к людям, которые ему НЕ нравятся? Пробрал холодный озноб от этой мысли.
Отставить сопли! Мне померещился подтекст. Он просто шизик, у которого я - любимое развлечение. Скучно ему живется.