Список достоинств Рен-Элииры поистине поражал. И алавийский кардинал мог гордиться своим ребёнком. Если бы не одно «но». Она всё же оставалась женщиной. И потому предел, которого дочь Рен-Хаана могла достичь в мире, где правят мужчины — это занять бюрократический пост средней руки. Или получить офицерское звание в армии. Да, это тоже весьма почетно. Многие истинные граждане о подобном не смеют и мечтать. Но для такой женщины — оскорбительно мелко.
Кардинал не терял надежд ввести свою единственную дочь в Высший Совет. Ведь она, говоря начистоту, была достойней многих, кто уже имел честь заседать в круглом зале. Но для этого Элиире требовалось совершить нечто необычайное. Такое, чего не смогли многие другие до неё. Нечто очень полезное для Высшего Капитулата. Чтобы ни один болтун и злослов не посмел усомниться в её праве занимать почётное место в совете. И, кажется, отец уже знал, какой подвиг поможет ей в этом…
— Здравствуй, моё чадо, я хотел тебе кое-что поведать…
Кардинал протянул визитёрше руку, и та, как подобает любому воспитанному алавийскому ребёнку, чтящему своих родителей, прилежно приникла губами к кольцу с родовым гербом на пальце отца:
— Я сделаю всё, что угодно, отец. Только прикажи.
Гордость за плоть и кровь свою взыграли в Рен-Хаане с новой силой. Элиира сочетала в себе все добродетели, ценившиеся в обществе альвэ. И, признаться честно, кардинал вовсе не хотел высылать свою дочь из Блейвенде. Но за такой шанс нужно хвататься, пока их не опередили другие…
— Прежде, ответь мне, Элиира, наслышана ли ты о человеке, который называет себя Маэстро? — спросил хозяин кабинета.
— Разумеется, — дисциплинированно кивнула она. — Носит стальную маску и командует отрядом милитариев, именуемых Безликими Демонами. Насколько мне известно, от рук этих мерзавцев пало ужасающе много глубокоуважаемых членов Высшего Совета. Зан-Гоорн, Вох-Ууле, Лер-Нилле, Дем-Каанс, Хин-Вассиф.
— В общих чертах именно так, моё чадо, — согласно прикрыл веки Рен-Хаан. — Вох-Ууле, да отыщет его душа достойное место в Садах Вечной Жизни, перед смертью успел сообщить нечто важное. Благодаря ему мы узнали, что под маской скрывается mingsel по имени Ризант нор Адамастро. Он уже неоднократно попадал в поле нашего зрения ранее. А некоторые веил’ди из Высшего Совета даже лицезрели этого полукровку лично.
— Отец, ты хочешь, чтобы я отправилась на Старый континент и добыла для тебя голову этого убийцы? — пришла к правильному выводу Рен-Элиира.
— Быстрота твоей мысли меня восхищает, дочь, — не сдержал улыбку хозяин кабинета. — Я планировал в ближайшее время отправиться в Элдрим. Там мне предстоит остаться, чтобы продолжать подготовку к войне. Ты поедешь со мной, но затем двинешься на восток. И прежде чем благословить тебя на дальнюю дорогу, я желаю убедиться, что ты осознаёшь важность и опасность данного мероприятия.
— Не волнуйся, отец. Я всё прекрасно понимаю. Смерть Маэстро откроет для меня многие двери в обществе. А уж о том, что этот грязный смесок опасней ядовитого аспида, красноречиво свидетельствуют его бесчисленные преступления против Высшего Капитулата.
— Мне больше нечего добавить, Элиира. Ты смотришь на ситуацию поразительно трезво для своих лет, — не удержался от довольной улыбки кардинал.
— Это потому, что я училась у лучшего, — мимолётно поднялись уголки губ алавийки. — У тебя, отец.
— Я верю, ты не подведёшь меня, — встал со своего роскошного кресла Хаан. — Молю, будь осторожна. И возвращайся с триумфом! Принеси мне голову этого ублюдка! А чтобы тебе было проще выполнить столь рискованное задание, я выделю помощницу…
— Как скажешь, отец. Если это так необходимо, — поклонилась Элиира.
— Не сердись, моё чадо, делиться с ней победой вовсе не обязательно, — чутко уловил кардинал оттенок недовольства в бесстрастном голосе дочери. — Расправишься с ней, если она станет обузой. Но сперва пусть приведёт тебя к Адамастро.
— Я всё исполню, — заверила отца Элиира.
— Нисколько в тебе не сомневаюсь. А сейчас… иди ко мне. Я хочу обнять тебя на прощание.
Алавийка приникла к груди мужчины и крепко сцепила руки у него за спиной. Хаан погладил дочь по роскошным волосам и проговорил одними губами так, чтобы она не могла услышать:
— Я люблю тебя, Элиира. Больше, чем весь этот мир и священные звёзды. Только вернись невредимой…