Однако вместе с тем, как темы наших обсуждений двигались дальше, охватывая целые разделы магической теории, я осознавал, сколь далеко ушли вперёд темноликие в колдовском искусстве. Их концепции выглядели громоздкими исключительно потому, что затрагивали вообще все аспекты физического и энергетического плана. И если б эти знания попали ко мне раньше, в момент переноса под звёзды этого мира, то… О, боги! Я бы создал по-настоящему идеальное и смертоносное учение! Но теперь, выражаясь фигурально, когда фундамент уже заложен, перестроить всё здание так легко не выйдет. Для этого мне пришлось бы целиком перекроить систему подготовки Безликих, а также заняться переучиванием всех опытных ветеранов. Это поистине титанический объём работы, на реализацию которого сейчас попросту нет времени.
Что же касалось Арикании, то здесь всё было куда сложнее и запутанней. Вариаций и устойчивых сочетаний в высшем разделе магии существовало поистине бессчётное множество. И чтобы запомнить их все, как Элиира, мне понадобится не один год. И даже не два. Конечно, музыкальная теория из моего родного мира служила прекрасным подспорьем. Она позволяла мне легко усваивать различные нюансы и избегать коварных ловушек, в которые неизменно попадали неофиты. И это моё качество изрядно бесило алавийку, хоть она всячески старалась маскировать истинные чувства.
— Как вы вычислили, экселенс, что данный узел должен быть закрыт сочетанием Фазис-Мнима? — ткнула она острым ноготком в мои изобилующие чернильными кляксами каракули. — Я вам этого не говорила!
— Интуиция подсказала, — туманно изрёк я, отчего темноликая едва не зарычала.
Ох, как же она хотела докопаться до истины! Как же она мечтала подловить меня и выудить мою тайну! Но ничего у неё не получалось, поскольку разум алавийки вообще не рассматривал вероятность, что я прибыл в их мир откуда-то извне.
— В очередной раз вы меня поражаете, Ризант, — призналась Элиира, подсаживаясь ко мне слишком уж близко.
Мои ноздри пощекотал сладковато-свежий аромат её духов, сочетающий в себе растительные и цитрусовые нотки. Взгляд её янтарных глаз блуждал по мне, подолгу задерживаясь на губах и подбородке. А тёмная ладонь, цвета дубовой коры, коснулась моего предплечья. Чертовка уже не в первый раз затевала со мной такую игру.
— Ваши успехи феноменальны, экселенс нор Адамастро, — томно проговорила Элиира. — Никогда я ещё не встречала столь способного и талантливого ученика.
— Не жалеете, что взялись за моё обучение, веил’ди? — слегка охрипшим голосом поинтересовался я, приближая своё лицо к собеседнице.
— А почему я должна жалеть? — чувственно улыбнулась темноликая, тоже подаваясь вперёд.
Мы уже находились так близко друг к другу, что ещё чуть-чуть и соприкоснулись бы носами.
— Потому что с помощью этих знаний я буду убивать ваших соплеменников, — прошептал я, глядя прямо в глаза Элииры.
Алавийка резко отшатнулась, как от пощёчины. Её зрачки сузились в пару крохотных точек, а челюсти сжались. Больше ей уже не хотелось заигрывать со мной.
— Вы жестоки и суровы, экселенс, — выдавила из себя темноликая, отодвигаясь подальше. — Теперь я действительно пожалела, что открыла вам так много…
— И всё же, веил’ди, сбегать вы не торопитесь, — констатировал я очевидный для нас обоих факт. — Моя голова всё ещё крепко сидит плечах, но вы изо всех сил стараетесь этот недочёт исправить. Не так ли?
— Не понимаю, о чём вы, экселенс, — невинно захлопала глазками Элиира.
— Не держите меня за дурака, — поморщился я. — Я всё прекрасно понимаю. Просто хочу, чтоб вы были осторожны. Если я посчитаю, что вред от ваших действий перевешивает пользу, то наш хрупкий альянс развалится со всеми вытекающими из этого последствиями. Для вас.
Алавийка ничем не показала, что моя угроза её проняла. Но ответить не успела, поскольку в кабинет, где мы занимались, грохоча сапогами, ворвалась Исла.
— Экселенс, сроч… — она осеклась на полуслове, завидев Элииру, и устремилась прямиком ко мне.
Склонившись к самому уху, аристократка сообщила новость, от которой я буквально подскочил со стула.
— На сегодня мы закончили, веил’ди, — проронил я на пути к дверям. — Приходите завтра, а лучше послезавтра.
Алавийка что-то выкрикнула мне вслед, но я уже вырвался в коридор и припустил бегом к лестнице, ведущей на первый этаж. Никого не замечая, я мчался, распугивая прислугу. А в голове раскалённым гвоздём пульсировали слова, сказанные Ислой: «У миларии Вайолы начались схватки…»