Аркад дотронулся до плеча сына и произнес:
– В предстоящей тебе первой экспедиции попытайся понять иной разум, неземной, и принять его, как бы он ни показался тебе на первый взгляд чуждым. Это твое первое испытание. А потом я тебя буду кое-чему учить. Может быть, начнем сейчас же?
Аркад с улыбкой посмотрел на сына. Младший Аркад с надеждой взглянул на отца.
– Да, я понял, ты рвешься в бой…Ну что ж. Давай начнем с малого. Ты слышишь шум в своей голове? Не внешний шум, не тот, который слышат наши уши извне. Отвлекись от него…Хорошо, попробуем по-другому. Когда ты находишься в ночной тишине, когда звуки города или людей замолкают, наступает относительная ночная тишина, вот после ее наступления ты когда-нибудь слышал шум в своей голове?
– Да, иногда. Я даже подумывал обратиться к врачу, может быть у меня проблема с ушами, барабанными перепонками…
– Если ты его слышал, значит, все в порядке. Большинство людей его не слышит. Это космический фон. Для простоты понимания ты можешь называть его радиофоном. Столетия назад земляне пытались в этом космическом шуме, который фиксировался с помощью специальной техники, мощных компьютеров выделить в нем какие-то разумные сигналы. Но, насколько я знаю, у них ничего не вышло. Этот шум – радиофон Космоса. Ты должен научиться выделять в нем вначале отдельные тона, волны, а потом и знаковое или символическое отличие. В этом космическом шуме – море информации. Но земляне пока не научились ее распознавать. Даже мне иногда трудно определиться в этом шуме – где и какие космические потоки и куда они устремляются. Земляне пытаются их расшифровать, получить какие-то знаковые параметры, предполагая, что это информация от внепланетного разума. Но это не так.
Аркад на мгновение замолчал, устремив взгляд в глубь сада, где все еще резвились дети и попугайчики, перелетая с ветки на ветку вслед за движениями детей и пытаясь подражать их вскрикам, видимо, тем самым тоже пытаясь принять участие в общей детской игре. Вернувшись задумчивым взглядом из пространства, где в данный миг витал его разум, и обратив его на лицо сына, Аркад продолжил:
– Представь себе океан, который рокочет. Какую знаковую информацию ты можешь получить из услышанного от этого
рокота океана? Разве океан именно тебе что-то говорит? Да, он говорит, но на своем языке. По рокоту его волн ты можешь определить, каково течение океана, куда направляются волны, что ждать от него в ближайшие часы, какова сила ветра…Так и в Космосе. Если ты научишься различать течения, отголоски в шуме, то ты сможешь определять, в каком направлении движется та или иная галактика, ее скорость и все другое.
– Отец, но я же не астроном! Как я смогу сопоставить этот шум с движениями галактик, если я не специалист в этих вопросах?
– А от тебя это и не требуется. Просто пытайся в этом, общем на первый взгляд, космическом шуме распознавать отдельные струны. Как говорили древние мудрецы, победи вначале самого себя, а потом врагов; как может владеть другими не владеющий собой? Поэтому попытайся вначале овладеть собой. Это нужно для твоего тренинга. Это поможет тебе в сложной ситуации в малейшем шорохе распознать движение врага или друга.
– В этом космическом шуме нет символики и понятий разума, или, во всяком случае, они еще не придуманы землянами. Здесь другого рода информация. Либо если ты представишь галактики как разумные самостоятельные сущности, то тогда ты должен подняться до их уровня, чтобы распознать их язык, чтобы понять, о чем они говорят. Но нам, земным тварям, это не дано. Поэтому надо научиться распознавать знаковую информацию в том шуме, который дают нам галактики, Космос. Тренируйся, пытайся выделить в этом общем космическом шуме какие-то отдельные потоки, струны. Когда ты этому научишься, ты начнешь по ним сравнивать положение звезд и звездных скоплений. Сопоставления приведут тебя к выводам…
После окончания космической Академии его направили под командование службы Говарда. Его зачислили младшим офицером на корабль, который должен был направиться исследовать одну из систем, в которой по версии астрофизиков могла находиться планета с разумными существами. До отлета были сутки. Здесь, на этой командной базе "Наблюдательный" было достаточно молодых красивых женщин из обслуживающего персонала, вольнонаемных и младшего офицерского состава.
В ночь прилета на базу, когда он уже погружался в первый тревожный сон, необузданные эротические фантазии заполонили его мозг. Он уже не знал, куда от них деваться. В обычный сон с обрывочными фрагментами того, что воспринял его мозг в текущий день или в ближайшие дни, каким-то загадочным образом вдруг стали вплетаться пересекавшиеся и сплетавшиеся в непонятную паутину эротические сценки. В сложной паутине картины сна отдельные картинки никак логически не выстраивались друг за другом, но каким-то образом все же были соединены, поскольку они были об одном и том же. То он оказывался наедине с одной дамой, то с двумя, или даже с тремя…И, как правило, эти сны обрывались, он просыпался в моменты кульминации, тогда, когда он начинал интимные игры с поцелуями со своими партнершами. Проснувшись на мгновение, он задумывался над тем, не пора ли ему завести одну постоянную подругу, с которой можно было бы образовать семью. Но если он улетит в дальний Космос, как быть с семьей? С другой стороны, ведь у отца с матерью все получается, хотя отец и отсутствует подолгу…
Ему вспомнилась последняя встреча при выпуске Академии. Последняя его девушка во время его учебы на Земле предпочитала, как она выражалась, "чистых" мужчин, то есть полностью избавленных от всех волос на теле, за исключением волос на голове. Поэтому до очередной встречи с ней он полчаса орудовал электробритвой. Потом еще минут двадцать в целях профилактики смазывал проспиртованным платком все места, где электробритва нанесла урон в виде царапинок, из которых
сочились капельки крови. Потом одевался, критически осматривая себя в зеркало с разных сторон. Вроде бы все было в норме. Приличный рост, правильная форма черепа, привлекательные черты лица, хорошая осанка, характерно выдающаяся из-под одежды мускулатура, вьющиеся каштановые волосы на голове. И все же кое в каких ситуациях с женщинами он робел и не всегда чувствовал себя уверенно. Что-то, как он думал, в нем есть ущербное, что он не понимал, но что замечали некоторые из его дам, как ему казалось, что не позволяло ему в компании с женщинами в любой ситуации чувствовать себя на высоте. Может быть, это был его маленький комплекс, его психологическая, ахилессова пята, которую он сам не в состоянии был в себе нащупать и устранить ее. Ему вспомнилась древняя восточная притча – можно поймать тигра в чаще, птицу в небесах, рыбу в пучине вод, но нельзя поймать непостоянное сердце женщины.
А может быть этот комплекс возник у него в связи с тем, что он пока еще не испытал годы совместной супружеской жизни? При его нынешних целях на дороге жизни семья стала бы для него обузой. Но он о ней мечтал. Вспоминая свои детские и юношеские годы в кругу семьи, с мамой и папой, он чувствовал тягу к этой идиллии, и постоянно в мечтах строил планы – когда он остепенится, перейдет на спокойную работу, он заведет семью, и у него все будет так же, как было у него с его матерью и отцом в детстве. В его мирном детстве на этом родном астероиде, где он забавлялся с Иксом, который служил ему нянькой.
Сны, сны, сны! В них у человека проходит вторая жизнь. Но и они когда-то заканчиваются.
Перед посадкой в корабль младшего Аркада вызвал к себе старший офицер.
– Не знаю, чем ты заслужил такую привилегию. Может быть, потому, что у тебя такое же имя, как и у известного всей Земле Аркада. А может быть, есть какая-то другая причина, но тебя хочет видеть командор. Иди. Найдешь его кабинет? Потом доложишь мне лично!