Махавир вспомнил, что да, зима действительно выдалась очень холодной и снежной, что привело к большим потерям среди скота. Пал практически весь молодняк и перспективы действительно были совсем не радужные.
«Я попал сюда в момент исхода! — понял он. — И именно в этот момент лишился возможности двигаться!»
Арья не были слишком уж воинственными, а потому оттягивали исход до последнего, надеясь, что все образуется и потеплеет. Все понимали, что перебраться на новое место будет очень непросто, там на юге земля занята и придется сражаться за нее, что неизбежно приведет к потерям.
— И значит, чтобы не погибнуть, нам нужно уходить сразу, как только скот восстановит силы… — продолжил говорить Абхайт.
С новой силой начала заливаться слезами мать Махавира.
«Проклятье… я что, останусь здесь⁈» — начал понимать он ситуацию.
— А я… — прохрипел Махавир.
На это отец и вождь арья ничего не ответил, только лишь коснулся рукой лба своего сына и поджав губы, резко развернувшись — вышел прочь. Вслед за ним ушли дядья и лишь мать упав на колени, зарыдала на груди сына.
— Все хорошо… я поправлюсь… вот увидишь… — постарался успокоить он мать.
Но это не только не успокаивало ее, но оборот приводило к усилению рыданий.
В полуземлянку вошли две женщины: Хансика и Дакша. Последняя являлась жрицей-лекаркой.
Хансика что-то приговаривая, дескать нужно дать жрице осмотреть принца, смогла оторвать Бханумати от сына и увести наружу.
Взгляд, брошенный на него Дакшей очень не понравился Махавиру. Было в нем что-то…
«Так смотрят на обреченных… смертельно больных», — подумал он.
— Я встану… и стану таким же здоровым как был… Надо только подождать… спина срастется… чувствительность ног есть и значит я снова могу ходить…
Дакша на это ничего не сказала, продолжая смотреть этим специфическим взглядом.
— Ты не веришь мне?
— Это неважно…
— Почему?
Жрица снова промолчала.
— Отвечай!
— Мы слишком затянули с исходом…
— И?
— Нужно принести великую жертву, чтобы бог смилостивился и помог.
Махавир замер осененный догадкой.
«Великая жертва… Великая жертва!!!» — взвыл он мысленно.
Под Великой жертвой подразумевалось человеческое жертвоприношение. Практиковалось такое нечасто, скорее даже редко, но тут, что называется сам бог велел.
Вообще изначально в зороастризме жертвоприношений не имелось, но увы, Зороастр не смог намертво вбить своим последователям принципы монотеизма с единым богом-творцом Ахарамуздой, и после его смерти люди начали впадать в ересь, ну или возвращаться к истокам, то есть многобожию.
Так появился бог огня, домашнего очага и жертвенного костра — Агни, основная функция которого — доставлять жертву другим небесным богам, этакий курьер.
Сурья — бог Солнца, дарующий жизнь.
Индра — бог-воитель.
Яма — солнечный бог смерти и справедливости.
Ну и еще несколько сущностей, что в будущем тоже могли превратиться в сознании людей в богов.
Теперь становилось понятно состояние матери. А какой матери будет радостно от осознания, что его сына принесут в жертву, по факту живьем сожгут на костре!
— Ах ты ж… твою мать…
«Они сожгли свои города перед уходом, — вспомнил он. — А не сожгли ли они вместе с городами еще и людей как жертву?»
Махавир вдруг понял, что вместе с ним сожгут еще кучу людей, фактически всех стариков, что не смогут выдержать исход и станут тормозить движение. Кочевники очень рациональны им не нужен балласт, который не только станет замедлять движение, но его еще нужно кормить, а с едой во время таких массовых переселений всегда плохо. Так зачем этот балласт брать собой, если он все равно не выдержит дороги и помрет в пути? Не лучше ли тогда принести всех в жертву?
— Как сильны твои боли, радж?
— Что?..
— Мне сделать для тебя настойку от боли?
— Нет. Да… сделай. Выпью вечером, чтобы уснуть.
— Хорошо, радж.
Дакша сняла с плеча сумку «почтальона» и поставив на стол, стала выкладывать из нее различные свертки с ингредиентами.
Махавир же думал над тем, как избежать участи курицы-гриль. Сгорать в огне у него не было никакого интереса.
«Сбежать не получится… значит нужно как-то извернуться и вывернуть идею жертвоприношения наизнанку», — решил он.
— Но вот с великой жертвой ничего не получится. Точнее, как бы от нее не стало хуже, — сказал Махавир осененный идеей.
— О чем ты говоришь? — посмотрела на него с удивлением жрица.
— Вы собираетесь принести в жертву, стариков и калек… А теперь просто подумай, тебе понравится, если в качестве подношения тебе, за исцеление преподнесут битый кувшин, а в нем грязный или старый мед превратившийся в камень? Так же и мы, такие же битые горшки… Фактически вы богу сплавите мусор… как вроде того мусора сметенного с пола, что сжигает в печи. Как думаешь, понравится это богу или же он наоборот оскорбится и вместо помощи в качестве мести нашлет беду?