"Подожди-ка здесь", — сказала Абагейл. "Я кое-что покажу тебе, сынок". Она пошла в спальню и взяла поставленное в рамку письмо от президента Рейгана с верхнего ящика комода. Она принесла его на кухню и положила Ральфу на колени. "Прочитай-ка это, сынок", — сказала она гордо.
Ральф прочел. "…по случаю вашего сотого дня рождения… одна из семидесятидвух человек в Соединенных Штатах Америки, достигших столетнего возраста……зани мающая пятое место по возрасту среди официальных членов республиканской партии Соединенных Штатов Америки… приветствия и поздравления от президента Рональда Рейгана, 14 января, 1982 года". Он посмотрел на нее широко раскрытыми глазами. "Ну и ну, пусть меня утопят в го…" Он запнулся и покраснел от смущения. "Извините меня, миссис".
"Сколько же вы всего повидали за свою жизнь!" — восхищенно сказала Оливия.
"Ничто из этого не шло ни в какое сравнение с тем, что я видела за последний месяц". Она вздохнула. "Или с тем, что мне еще предстоит увидеть".
Открылась дверь и вошел Ник. Разговор сразу же прекратился, словно все они только убивали время в ожидании его. Она видела по его лицу, что он принял решение, и, похоже, могла сказать, какое. Он протянул ей записку, написанную им на веранде, рядом с Томом. Она прочитала ее.
Там было написано: "Завтра мы едем на запад".
Она перевела глаза с записки на лицо Ника и медленно кивнула. Потом она передала записку Джуне Бринкмейер, которая в свою очередь передала ее Оливии. "Да, мы должны ехать", — сказала Абагейл. "Мне этого хочется не больше, чем тебе, но мы должны. Что заставило тебя принять это решение?"
Он почти сердито пожал плечами и указал на нее.
"Да будет так", — сказала Абагейл. "Господь — моя вера".
"Если бы я мог сказать это о себе", — подумал Ник.
На следующее утро, двадцать шестого июля, после небольшого совещания Дик и Ральф отправились в Коламбус на грузовике Ральфа. Мне очень не хочется с ним расставаться", — сказал Ральф, — "но раз ты говоришь, что так надо, Ник, то я согласен".
Ник написал: "Возвращайтесь, как можно скорее".
Ральф усмехнулся и оглядел двор. Джуна и Оливия стирали одежду в большой лохани со стиральной доской. Том бегал по кукурузе, пугая ворон — похоже, он нашел в этом занятии бесконечный источник удовольствия. Джина играла с модельками машин и гаражом. Абагейл дремала в своей качалке.
"Ты суешь голову в пасть льву, Ники".
Ник написал: "Ты знаешь другое место, куда мы могли бы поехать?"
"Это правда. Нет никакого толку в том, чтобы шататься с места на место. Начинаешь чувствовать себя лишним. Вообще, человек ощущает себя в своей тарелке, только когда он смотрит вперед, ты этого не замечал?"
Ник кивнул.
"О’кей". Ральф похлопал его по плечу и отвернулся. "Дик, ты готов?"
Из кукурузы выбежал Том Каллен. Его рубашка и волосы были облеплены зеленой шелухой. "И я! Том Каллен тоже готов ехать! Ей-Богу, да!"
"Тогда пошли", — сказал Ральф. "Эй, посмотри-ка, да ты весь в шелухе! И до сих пор не поймал ни одной вороны. Дай-ка я тебя отряхну сначала".
Том позволил Ральфу отряхнуть его рубашку и брюки. Для Тома, — подумал Ник, — последние две недели были, наверное, самыми счастливыми в жизни. Он был в компании людей, которым он был нужен и которые принимали его. Почему бы и нет? Может быть, он и не совсем нормальный, но все равно в этом новом мире он представляет собой удивительную редкость — живое человеческое существо.
"Пока, Ники", — сказал Ральф и взобрался за руль "Шевроле".
"Пока, Ники", — эхом отозвался Том Каллен, широко улыбаясь.
Ник подождал, пока самосвал не скроется из виду, а потом пошел в сарай и нашел там старый ящик и банку краски. Он выломал одну из стенок ящика и прибил ее к длинной жердине. Потом он вынес получившийся знак и краску во двор и принялся тщательно на нем писать. Джина с любопытством заглянула ему через плечо.
"Что там написано?" — спросила она.
"Мы уехали в Боулдер, штат Колорадо. Мы едем по второстепенным дорогам, чтобы избежать заторов. Радиосвязь по каналу 14", — прочла Оливия.
"Что это значит?" — спросила Джуна, подходя поближе. Она подняла Джину на руки, и обе они стали внимательно наблюдать за тем, как Ник устанавливает знак напротив грунтовой дороги, ведущей к дому Матушки Абагейл. Он вкопал жердину на три фута вглубь. Только ураган сможет теперь вырвать ее из земли.
Он написал записку и отдал ее Джуне.
"Дик и Ральф попробуют найти в Коламбусе радиопередатчик. Когда-нибудь кто-то услышит нас".
"О!" — сказала Оливия. "Здорово придумано".