Зенона крайне заинтересовала пламенная речь шамана, он даже попытался разговорить приятеля на данную тему, но утомленный обильной едой и не менее обильными возлияниями Зуур эр Шуур лишь скалился и советовал обратиться за подробной справкой к Вельмиру Максаю.
В самом конце застолья хозяин заведения все-таки появился в их кабинете. Каким-то чудесным образом он умудрился нацедить из практически опустошенного огром бочонка полную кружку и, взгромоздившись на свободный табурет, со свойственной гномьему племени прямотой принялся расспрашивать дорогих гостей об их житье-бытье. Чтобы беседа проходила в теплой дружеской атмосфере, хозяин заведения велел служке принести бутылочку «Материнской слезы» – крепчайшего гномьего виски пятилетней выдержки. Сославшись на жару, Зенон от выпивки отказался, зато неутомимый огр, потирая руки, с энтузиазмом согласился поддержать приятеля в «благом предприятии».
Вопреки расхожему мнению о вопиющей неотесанности горных карликов уважаемый Ханк оказался весьма занятным собеседником, искушенным в тонкостях куртуазного обхождения с клиентурой. За какой-нибудь десяток минут он ненавязчиво выпытал у Зенона: кто он, откуда и как ему показался Кряжск? Вполне удовлетворенный ответами юноши, он переключил свое внимание на Зуур эр Шуура и в течение последующих пяти минут справлялся о здоровье жен, детей и внуков приятеля. Затем так же ненавязчиво поведал немного о себе и своих делах. Как бы между прочим укорив огра за то, что тот редко заглядывает в его заведение.
– Дружим с тобой, Зуур, без малого полвека, – нарочито серьезно насупил брови гном, – а ты стороной обходишь «Хромую свинью», будто за чой-то обиделся на старину Ханка!
– Кончай ворчать, старый хрыч, не за что мне на тебя обижаться – занят по уши, а в последнее время тем более, – усмехнулся шаман и со значением добавил: – А для задушевных бесед телефон существует.
При слове «телефон» кабатчик понимающе кивнул и заговорщически подмигнул Зууру. От внимания Зенона не ускользнула, казалось бы, столь малозначимая деталь, но он не стал вмешиваться в разговор приятелей, решив обо всем расспросить коллегу позже, в более подходящей для этого обстановке.
Когда золотистой жидкости в литровой бутылке оставалось на донышке, слегка захмелевший огр будто невзначай задал вопрос хлебосольному хозяину:
– Слышь, Ханк, тебе имя Туз ни о чем не говорит? Впрочем, вряд ли ты о нем не слышал, поскольку парень твоего роду-племени. К тому же специализация у него крайне необычная для горного карлика. Насколько мне ведомо, все прочие твои земляки, вставшие на скользкий путь незаконного отъема денежных средств и материальных ценностей у государства и законопослушных граждан, предпочитают делать это с помощью железных фомок, хитроумных отмычек, на худой конец посредством газовых резаков и взрывчатки. Однако, как говорится «в семье не без урода», а может быть, и гения – это с какой стороны посмотреть. Короче, ты прекрасно понимаешь, о ком идет речь. Дело в том, что этот Туз нам нужен до зарезу и как можно быстрее. А чтобы ты проникся всей важностью моей… гм… просьбы, скажу, что дело касается государственной безопасности, и если ты и твои коллеги не желаете, чтобы сюда нагрянул полк опоновцев… Короче, ты меня прекрасно понял.
– Но, Зуур, – гном посмотрел на огра, как кролик на удава, – ты мне друг, поэтому не стану темнить. Режь меня на кусочки, Туза не сдам. – И, сморщив забавно свою бородатую физиономию, со слезой в голосе добавил: – Ведь ты же не хочешь, чтобы доброго дядюшку Ханка в один прекрасный момент нашли с перерезанным горлом или хуже того – на дне холодного Кугультыка с камнем на шее. Сам знаешь, как поступают воры с теми, кто активно сотрудничает с лег… то есть с полицейскими.
– Не суетись, Ханк, – нарочито сочувственно покачал головой огр, – и не волнуйся. При твоей тучности нервничать категорически противопоказано – не приведи господь апоплексический удар или какая другая беда. Ты, наверное, забыл, что мы из убойного отдела, а карманными кражами занимаются совершенно другие парни. Туз нам нужен вовсе не для того, чтобы упрятать его в цугундер, к тому же не пойман – не вор, по-другому – презумпция невиновности. Нам попросту нужно с ним немного поболтать, после чего мы спокойно разбежимся в разные стороны.
– Ага, вы поболтали и разбежались, а бедного Ханка воры тут же поднимут на ножи за сотрудничество с полицией.
– А ты действуй осмотрительно и не базарь на весь базар о нашей просьбе, – Зуур ухмыльнулся своему неожиданному каламбуру, после чего продолжил увещевать приятеля: – Ты шепни кому надо: так, мол, и так, один зеленоглазый симпатичный вьюнош желает поболтать тет-а-тет со своим корешом Тузом в любом удобном ему месте. Главное, чтобы информация дошла до ушей интересующего нас лица. Только, Ханк, прошу отнестись к этой моей просьбе со всей ответственностью – повторяю: дело государственной важности.