Андрей Х., слева а Я справа, Moscow 1985
Вот так мы переселились в мансарду 5 этажа штаба ракетных войск. Нам дали мастерскую которую мы делили с двумя другими страдальцами, выпускниками уже не помню чего. Hадо у Андрюхи спросить. И хотя я "ценил" высокое доверие которое мне оказала партия и правительство, и непыльную работу живо-писания, тем не менее армейские будни радости не прибавляли. Даже и в таком райском месте. Заведение было весьма пафосным, убрано красными ковровыми дорожками и другими артефактами позднего социализма. Завтракать мы ходили на первый этаж в генеральский буфет, уставленный бутербродами с красной и черной икрой. И самое главное у них там продавалась Coca-Cola, Pepsi, и всякие другие лицензионные дивности.
Союз Земли, Воды, и Кока-колы; П.П.Рубенс
Эх знали бы они кого запустили в святая святых Kо'мической Oбороны. Диссидента и противника всех этих строевых порядков. Одно неудобство, туалет который нам было позволено пользовать находился на первом этаже. Ну кому охота бегать вниз и вверх целый день? По моей наводке мы вскрыли дверь чердака и гадили там, прямо на головы армейского истеблишмента. Горжусь этим до сих пор! Как мне потом Андрюша рассказывал, когда всё это дело вскрылось, их вооруженных лопатами заставили убирать эти многомесячные залежи.
A c какой завистью я смотрел на срочников музыкантов которые на выходные увольнялись по домам, а я как законченный придурок должен был сидеть в казарме и маяться от тоски. По рассказам дедов с худ-графа Серёги У. и Игорька Л. которые служили в Омске, там в этом отношении было гораздо веселее, увольнительные, разгильдяйство, да и вообще свобода. A Юрка Е. и Женя Д. так те ходили в армию как на работу. Отслужил 8 часиков и домой на боковую.
Терпеть такую несправедливость мочи не было. И тут у меня родился план, как из райских кущ слинять обратно в сибирские холода. Командовал нами генерал-лейтенант Непомню-кто. И я для него придумал историю о том, что мне дескать срочно нужно возвращаться домой по семейным обстоятельствам. Подпустил слезу, не без этого, главное когда врешь нужно в это верить!. Если бы это была обычная строевая часть, мой финт ушами никогда бы не сработал. Но у высокого начальства жалость к солдатику сохранилась, да и возможностей у них больше. К моему большому удивлению план сработал. И вот ближе к Новому году, стою я на Курском вокзале в ожидании поезда на Омск. За спиной армейский рюкзак сo столичными "трофеями". Пару томов Кафки, двойной альбом Beatles болгарского производства, которые я купил в местной Союзпечати. Ну и конечно вожделенная Сoca-Сola. Её-же никто никогда в Омске не видел, там кроме Новосибской Пепси по праздникам никогда ничего не бывало.
Первое что я спросил у матери переступив порог родного дома это не найдется ли у нее рюмки коньяка! То есть вкусовые ощущения за эти несколько месяцев армейских питания атрофировались капитально. Как у персонажа романа Стивенсона, Остров сокровищ, который после многих лет жизни на необитаемом острове спросил у первых ему встречных: "Нет ли у вас кусочка сыра?" А по прибытии в Омский гарнизон я с удивлением обнаружил моего старого одногруппника Сашку К. (Крафт) а так-же Рустама С. и Аркашу Т. Ну-ё-пр-ст!!!
Омский военный гарнизон располагался почти в самом центре города, прямо за цирком. Вот я всю жизнь прожил в этих местах и никогда не знал что там за трехметровым забором оказывается тоже есть жизнь. Художники были приписаны к местному военному ансамблю песни и пляски. Наша казарма занимала целый этаж постройки двадцатых годов. Был у нас там и танцевальный зал и студия звукозаписи. В которой мы нередко слушали новые рок-альбомы и дегустировали технический спиртец, выдаваемый для протирки медно-духовых инструментов. Мы, художники, над музыкантами подсмеивались и дразнились. Ну кому придет в голову надувать щёки или плясать гопака в наш то просвещенный век? Это конечно была не их вина, дело-то подневольное. Но нас это никогда не останавливало.
Командовал нами капитан Пономарь. Низкорослый, крепкий дядька, прям такой Наполеончик. Занятная фамилия. Я могу понять фамильные производные как: Пономарёв, Дьяконов, Попов, Звонарев, наконец. А тут просто, Пономарь. Видать его предки на вопрос: “Ты чьих будешь?” - туповато мямлили ремесло прародителя. Очень он любил поорать и говорил только командно-уставными фразами:
- Художники, мля!
- А ну равняйся, ё*нная рота, будете *уярить сегодня по полной до полного опи*денения!
Мне, после всех этих московских генералов и полковников смотреть на это было пре-уморительно. Я перед теми то не строился, а перед этим и подавно. Он ужасно по этому поводу злился и добавлял эвфемизмов и децибел в голосе.