Беда в том, что уровень специальных знаний современного российского офицера, его культурный уровень, его кругозор чрезвычайно низки. Возможно, учат их и неплохо, я помню, среди молодых офицеров были толковые ребята. Но, послужив по дальним гарнизонам с десяток лет, мало кто не отупеет, не сопьется и не опустится. Поэтому срочный призыв выполняет в нашей армии роль открытой форточки, он не дает армейскому воздуху застояться. Чем выше будет интеллектуальный уровень срочного призыва, тем чище будет в армии воздух. Зато когда вооруженные силы перейдут на контрактную службу, наша армия превратится в застойное болото.
Однако, как ни привлекательна эта мера — повышение интеллектуального уровня солдат, — проблемы дедовщины она не решит, разве что ослабит, поскольку является мерой поверхностной. Тогда как реформировать надо самый принцип срочного набора. Именно в основе комплектации современной российской армии заложена причина так называемых неуставных отношений между солдатами. Этого принципа мы так или иначе касались на протяжении всего нашего разговора — вооруженные силы укомплектованы детьми. В этом заключен корень подавляющего большинства солдатских преступлений.
Чтобы решить проблему армейской дедовщины в принципе, чтобы заодно повысить интеллект солдатской среды, необходимо увеличить призывной возраст хотя бы до двадцати одного года, то есть до уровня физиологического взросления.
Между прочим, это приведет к демографическому взрыву. Ведь закон об освобождении от срочной службы отцов двоих детей, насколько я знаю, никто не отменял. Когда на службу призывают восемнадцатилетних, этот закон практически бездействует по причинам, не требующим комментариев. Зато к возрасту в двадцать один год уже немалое число молодых людей обзаводится и семьями, и первенцами, так что, выбирая между службой в армии и рождением второго ребенка, многие, я уверен, выбрали бы ребенка. Как ни верти, а демографическая проблема за последние пятнадцать лет выросла до размеров социальной катастрофы — нация-то вымирает! Надо же и меры принимать, не то, как мы знаем, из желающих занять наши пустующие просторы уже выстроилась очередь. В то же время российские трудовые ресурсы вступают в полосу устойчивого дефицита, что неминуемо приведет к постоянному наращиванию импорта рабочих рук. Последствия такой политики хорошо известны из истории — все древние цивилизации оканчивали свой путь вследствие постоянного притока эмигрантов. Называйте это расизмом, называйте это великодержавным шовинизмом, мне безразлично, я всего лишь привожу общеизвестные факты. От Хараппы до Византии цивилизации разрушались пришельцами. Это уже на последнем этапе завоевания наступала военная стадия, вначале же все выглядело вполне мирно — титульная нация разрешала проблему нехватки рабочих или воинских рук с помощью эмигрантов. Для нас подобный исход был бы вдвойне обиден — в роли цивилизации не успели освоиться, как придется сойти с исторической сцены. Генетики говорят, что шансов на воспроизводство нации остается все меньше, но все-таки они еще есть. Однако если сейчас не принять мер, то уже завтра процесс вырождения станет необратимым. В этих условиях повышение рождаемости за счет увеличения призывного возраста представляется наиболее привлекательным решением проблемы — ни копейки бюджетных денег специально для разрешения этой проблемы не потребуется.
Итак, предлагаемый вариант — увеличение призывного возраста — обладает замечательными достоинствами. А есть ли у него недостатки? Всего один, правда, грандиозный — значительное снижение боеспособности. Здесь вновь потребуется отступление.
Обычно инфантильность называют детскостью. Это неверно, потому что детской психике присущи помимо инфантильности еще два качества — истеричность и суицидальность. Главное отличие людей от животных заключается в том, что мы лишены инстинкта самосохранения. Его заменяет в нас любовь к жизни в совокупности со страхом смерти. Оба эти чувства проявляются в человеке уже во взрослом состоянии, развиваясь год от года все больше и больше. Детям они неведомы. Из-за этого подростки нередко демонстрируют облегченное отношение к самоубийству, рассматривая последнее как средство разрешения своих личных проблем. Особенно это характерно для постпубертатного возраста. После гибели Виктора Цоя по стране прокатилась волна самоубийств среди девочек-подростков. Все они оставили предсмертные записки вроде: «Я не могу жить без Вити». Что им Витя, что они Вите?.. Большинство из них никогда его и в глаза-то не видели, лишь некоторые бывали на концертах, остальные знали по фотографиям. А взяли да и расстались с жизнью. Что это было — психоз? помрачение рассудка? Нет — это было детство.