И здесь, в центре одного из залов, стоял Элдин. Он не тренировался. Он наблюдал. Его безупречный вид контрастировал с потными, сосредоточенными фигурами вокруг. Рядом с ним – Каэлан и еще двое молодых аристократов Внутреннего Круга, чьи лица выражали подобострастие. Элдин что-то говорил им, указывая на Лиану, затем его взгляд медленно, как лезвие, повернулся и нашел Маркуса. Холодная усмешка тронула его губы. Он что-то сказал Каэлану. Тот захихикал, бросив на Маркуса ядовитый взгляд.
Джармод, не обращая внимания на эту сцену, подвел Маркуса к свободному углу. «Твоя тренировочная зона. Хангр будет заниматься с тобой здесь утром. Вечером – сессии с Веландрой или Фрея. Ожидай их.» Он развернулся и ушел, оставив Маркуса одного под тяжелыми взглядами окружающих. Он почувствовал себя диковинным зверем в клетке, выставленным на обозрение.
Первым к нему подошел не Хангр, а Вальтур. Он появился бесшумно, как всегда.
«Турнир – ловушка и возможность, брат, – произнес он тихо, наблюдая, как Элдин с группой покидает зал, бросив последний насмешливый взгляд. – Элдин уже формирует команду. Сильную. Сбалансированную. Он постарается столкнуть тебя либо с ними в командном бою, где твоя неопытность в координации с другими силами Внутреннего Круга станет уязвимостью, либо с кем-то из своих людей в одиночном поединке. Его цель – не просто победить. Унизить. Доказать Совету, что твое возвышение – ошибка.»
«Что делать?» – спросил Маркус, сжимая кулаки. Тепло внутри отозвалось тревожной пульсацией.
«Искать союзников, – ответил Вальтур. – Но осторожно. Большинство здесь либо с Элдином, либо боятся его, либо видят в тебе угрозу. Берта… она сильна, прямолинейна, предана Клану. Она может уважать твою стойкость. Лиана… ей интересно все нестандартное, но она непредсказуема. Драйя – прагматик, ее может заинтересовать потенциал твоей силы для усиления рун. Но не жди преданности. И главное – тренируй не только щит. Веландра права. Ищи в своей гармонии не только покой, но и… резонансную волну. То, что гасило кристаллы Горнов. Это может быть ключом к чему-то большему, чем защита. К контролю поля боя. К подавлению воли противника. К победе.» Он положил руку на плечо Маркуса на мгновение. «Ты вошел в игру, Маркус. Делай ходы умно. И помни: Патриарх и Совет смотрят. Они ставят на тебя. Но ставки могут измениться.» С этими словами Вальтур удалился.
Тренировка с Хангром в новом зале была другой. Не просто отработка ударов или тактики. Старый воин заставил Маркуса вызывать свое «теплое солнце» – зону стабильности – и удерживать ее, в то время как он сам атаковал извне, имитируя разные виды угроз: физические удары тренировочным мечом (которые гасли или замедлялись на границе поля), выбросы сконцентрированного эфира (которые теряли силу или искажались), даже попытки психологического давления. Хангр кричал, бросал вызов, пытался вывести из равновесия.
«Щит – хорошо! – ревел он, отступая после очередной неудачной атаки. – Но солдат за щитом должен уметь бить! Ищи слабину в моей атаке! Чувствуй ритм моего натиска! Используй момент, когда я открываюсь после удара! Твоя стабильность – не стена! Она должна быть… платформой! Трамплином!»
Маркус пытался. Он концентрировался, направляя тепло не только на поддержание щита, но и на ощущение пространства внутри него. Он чувствовал вибрацию от шагов Хангра, дрожь воздуха от его ударов. Однажды, когда старый воин сделал особенно мощный замах, Маркус инстинктивно сжал свою зону стабильности прямо перед собой, создав локальную волну плотного, упругого воздуха. Она не была атакой, но заставила Хангра споткнуться, нарушив его баланс. Старый воин остановился, тяжело дыша, но в его глазах горел огонь.
«Лучше! – выдохнул он. – Ощутил! Это оно! Не сила, Маркус! Точность! Тайминг! Продолжаем!»
Вечером в лаборатории Веландры царила атмосфера холодного азарта. Она подключила Маркуса к сложной рунической матрице, считывающей малейшие колебания его резонансного поля.