Тормунд. «Титан» с рудников. Глаза, видевшие слабину в самой крепкой породе. Прагматизм, выкованный в глубинах. Он предупредил о Торвине. Почему? Нелюбовь к Элдину? Приказ Боргуна? Или… чутье на «хорошую сталь», которую жалко? Цена пока неясна. Да. Нужны такие глаза. Нужна его простая, грубая правда. Хотя бы как маяк в тумане интриг.
Элиот. Мастер ядов. Тонкий, как лезвие бритвы. Его руны на клинках против Горнов… Искусство. Страшное. Пугающее. Если враг Маркуса – его материал… Осторожно. Слишком темные воды. Пока – наблюдать. Держать на краю зрения.
Ариэль. Тень. Холодная, всевидящая тень. Ключ к планам Элдина. К клетке Торвина. Цена? «Высока. Не всегда деньгами». Что она захочет? Душу? Секрет? Стать его тенью навеки? Да. Риск – бездонная пропасть. Но без знания – смерть. Его. Торвина. Найти ее. Говорить. Платить.
Имя «Торвин» жгло мозг. «Убрать слабое звено». Элдин не бросал слов на ветер. Каждая мысль о друге, запертом где-то по его прихоти, рождала в Маркусе ярость, холодную и беспомощную. Даниэль была единственной нитью в этом лабиринте камня и злобы.
Найти тень оказалось делом не для грубой силы. Два дня он метался – перекрестки коридоров, пыльные склады, полутемные залы для медитаций. Ничего. Она была призраком, возникающим по своей воле. Отчаяние, липкое и тошнотворное, начало подтачивать решимость. До Турнира – неделя. Семь шагов до пропасти.
На третий день, после сессии у Веландры, оставившей во рту привкус медной крови (он кусал губы, чтобы не закричать), он сидел в полумраке пустого Зала Тишины. Голова гудела, каждый удар сердца отдавался болью в висках. Он пытался ухватиться за свое «теплое солнце», но гармония ускользала, разбитая осколками чужой воли. Воздух… колыхнулся. Не звука, не шага. Просто… присутствие. Холодок пробежал по спине.
В проеме арки, сливаясь с серым камнем, как живое воплощение тени, стояла Даниэль. Ее серые глаза, лишенные всякого выражения, смотрели прямо на него. Не мигая. Казалось, видят сквозь кожу, сквозь кости, в самую дрожащую сердцевину страха.
«Ты ищешь, Маркус Арнайр, – голос ее был ровным, безжизненным, как шелест пергамента. – Ищешь меня. Ищешь знание. О нитях, что плетет Элдин. О клетке для твоего… друга. Торвина.»
Маркус вскочил, сердце бешено забилось о ребра. «Да! Что ты знаешь? Где он?» Голос сорвался на крик, эхом отозвавшийся под сводами.
Ариэль сделала бесшумный шаг вперед, оставаясь в полосе мрака. «Элдин видит в нем твою слабость. Яму, куда можно столкнуть. Он отдан под крыло… Каэлану.» Имя змея прозвучало с ледяным оттенком. «Торвин – в изоляторе Башни Исправления. Формально – за «попрание устоев Внешнего Круга». В сути – приманка. Зацепка. Каэлан навещает. Не с дарами и утешением.»
Холодный гнев, острый и ясный, как клинок, пронзил усталость Маркуса. «Изолятор…» Он представил Торвина – напуганного, загнанного. «Как вытащить его? Сейчас!»
Ариэль чуть склонила голову, словно изучая реакцию. «Вырвать силой? Прямой вызов. Лишний козырь Элдину. «Новичок бунтует, защищая слабака». Совет увидит слабость. А Каэлан… ускорит «утилизацию». Риск… избыточен.»
«Я не могу бросить его там!» – вырвалось у Маркуса, кулаки сжались так, что ногти впились в ладони.
«Есть иной путь, – продолжила она, не меняя тона. – Турнир. Каэлан выйдет на песок. Если он падет… особенно низко, больно… его влияние треснет. Клетка для Торвина… ослабнет. Покровитель повержен – ключи переходят.» В ее глазах мелькнул холодный огонек расчета. «Нужно не просто победить. Унизить. Сломать.»
Маркус почувствовал, как адреналин вливается в кровь. Мысль о том, чтобы стереть самодовольную усмешку Каэлана с его лица, была сладка, как мед с ядом. «Что ты предлагаешь?» – спросил он, голос стал тише, жестче.
«Знание, – ответила она просто. Слово повисло в воздухе, тяжелое и обещающее. «Слабости Каэлана. Его боевые шаблоны. Его… тайные страхи. То, что даст тебе гарантию. Победу. Унижение. И безопасность твоего друга… после. В обмен…» Она замолчала. Ее взгляд, казалось, просверливал его насквозь, взвешивая каждую мысль, каждую тайную дрожь. «…я хочу обещания.»
«Говори,» – выдохнул Маркус, чувствуя, как земля уходит из-под ног.
«Когда ты займешь место во Внутреннем Круге не по милости Сигурда, а по праву крови и силы… когда твой голос станет весом… – она сделала едва уловимую паузу, – …ты поддержишь мою кандидатуру в Совет Теней. Когда час пробьет.»