Он замолчал. Зал погрузился в тишину, но теперь это была иная тишина. Не давящая ожиданием, а взволнованная, как море после удара молнии. Речь Маркуса была короткой, лишенной риторических красот Лиры, но каждая фраза – точный удар молота по наковальне фактов. Он не оправдывался. Он контратаковал. Он перевернул нарратив: Элдин – не жертва, а агрессор, наказанный собственной злобой. Его сила – не угроза, а щит. Лира – не скорбящая сестра, а мастер манипуляций.
Щелк.
Тонкий, едва уловимый звук. Палец Джармода, лежавший на столе, слегка пошевелился, коснувшись камня. Его каменное лицо не дрогнуло, но Маркус почувствовал – мгновение его потери контроля, та вспышка ярости Гармонии, была замечена, зафиксирована, внесена в незримый досье. Оценка: "Угроза сдерживаема. Пока."
Хельга слегка наклонила голову. В ее глазах мелькнуло не одобрение, а… интерес. Интрига усложнилась. Игрок, считавшийся пешкой, сделал неожиданный ход. Боргун хмуро смотрел перед собой, его первоначальное раздражение сменилось тяжелой задумчивостью. Лираэль… давление ее эфирного щупальца ослабло на долю секунды, будто в замешательстве, затем вернулось с новой силой – теперь оно ощупывало не слабину, а ту самую железную волю, о которой говорил Маркус. Даниэль неотрывно смотрела на Маркуса. Тень улыбки исчезла. Взгляд стал чисто аналитическим, хищным. "Метод" – не просто разрушение. Это оборона, обращающая агрессию против атакующего. Ценный. Очень.
Лира стояла неподвижно. Ее фарфоровое лицо оставалось безупречным, но в глазах, таких синих и холодных, бушевала настоящая буря – ярость, унижение от того, что ее так публично разоблачили, и… страх. Страх перед этой новой, холодной версией Маркуса, которая не рычала, а наносила точечные, смертельные удары. Она открыла рот, чтобы парировать, найти слабину в его аргументах, но ее опередил голос из полумрака.
«Достаточно.» Голос Патриарха. Тихий, но обладающий силой обвального камня. Он прозвучал негромко, но заставил вздрогнуть даже Старейшин. Сигурд медленно поднял руку, пресекая любые дальнейшие речи. Его взгляд, тяжелый и всевидящий, скользнул по Лире, затем остановился на Маркусе. «Слова сказаны. Обвинение выдвинуто. Ответ дан.» Он помедлил, его палец бесшумно постукивал по рукояти кинжала на подлокотнике трона. «Совет Старейшин услышал обе стороны. Факты таковы: Элдин Арнайр атаковал с намерением сломить разум ребенка. Маркус Арнайр вмешался, применив свой дар для защиты. Результат – трагическая инвалидность Элдина Арнайр, вызванная отражением его собственной атаки. Жестокость? Возможно. Но жестокость обстоятельств, порожденная жестокостью намерения. Превышение обороны? В условиях Арены Чести, где разрешено все, кроме прямой измены, – нет.» Его слова падали, как приговор. Лира побледнела еще больше, но не посмела издать ни звука. «Однако, – Сигурд повернул голову к Маркусу, – озабоченность Лиры Арнайр насчет природы и контроля над даром Гармонии… обоснована. Сила, способная обратить мощнейшую ментальную атаку против атакующего, – сила, требующая особого внимания и… понимания.»
Он посмотрел на Совет. «Решение Совета: Обвинения в преднамеренной жестокости и превышении пределов обороны – снять. Действия Маркуса Арнайра на Арене Чести признаны правомерными в рамках законов поединка.» Лира вздрогнула, как от удара. «Но, – Патриарх подчеркнул слово, – учитывая уникальную природу дара Гармонии и потенциальные риски, связанные с его неполным контролем…» Его взгляд упал на Джармода. «…Маркус Арнайр отныне находится под постоянным наблюдением Четвертого Старейшины, Джармода. Для изучения возможностей, ограничений и обеспечения безопасности применения его силы. Любое использование Гармонии вне тренировочных залов, санкционированных Джармодом, будет рассматриваться как нарушение воли Совета.»
Наблюдение. Джармод. Тень Патриарха, прикованная к его пяткам. Постоянный надзиратель. Это не было осуждением, но это было поражением. Его свобода действий, и без того призрачная, сократилась до размеров клетки под присмотром самого безжалостного надсмотрщика клана. Он выиграл битву (оправдание), но проиграл войну за автономию.