Лицо дикторши заволокло печалью. Тонкой пеленой печали. «Милая Чиму, я, конечно, помогла бы тебе, но…»
Нет, тут она ничем не могла помочь.
Чиму втолкнули в другую комнату. В маленькую, темную комнату. Дверь за ней захлопнулась. Чиму бросилась на дверь. Принялась лягать ее. Дергать за ручку.
Дверь слегка приоткрылась. В нее швырнули Арнольда Паскаля.
— Вот тебе компаньон!
Дверь снова захлопнулась.
Арнольд пролетел по комнате. Шлепнулся где–то у окна.
— Привет!
— Погоди–ка! — Чиму протянула руку к выключателю, но не дотянулась.
Арнольд откуда–то из–под окна обнадежил ее:
— Годика через два дотянешься. Могу подождать. Почему бы и нет?
— Не дури, Куку!
В темноте Чиму отправилась в путь по комнате. Она двигалась, опустившись на четвереньки. Ударилась обо что–то. Раздалось возмущенное дребезжание. Что это, буфет? Полки, заставленные фарфором?
Испуганная Чиму некоторое время сидела на корточках.
Из–за радиатора раздался голос Арнольда:
— Это грецкие орехи дребезжат. А в той стороне — лесные! Куда хочешь, туда иди. А мне здесь вполне удобно… Правда, правда! Даже если меня никогда отсюда больше не вытащат, и тогда не страшно.
— Не дури, Куку!
Чиму снова отправилась в путь. Вытянув вперед руки, она раздвигала перед собой воздух. Отталкивала его от себя.
— Мой нос! — взвыл от боли Арнольд.
— Что с твоим носом?
— Ты схватила меня за нос!
— Не сердись, Куку, я ничего не почувствовала.
— Ты и не могла почувствовать, потому что у меня нет носа.
— В чем же тогда дело?
Арнольд задумчиво:
— Но все же какой–то нос у меня есть, раз я почувствовал, что ты меня за него схватила. А если так, значит, нос у меня есть.
Чиму с раздражением перебила:
— Не сердись, но что значит какой–то нос? Нос либо есть, либо его нет. Какой–то нос! Чушь!
У окна остановилась луна. Осветила странным, холодным светом комнату, Чиму, скорчившуюся на полу, Арнольда, лежавшего под радиатором.
— Раньше у меня определенно был нос. Помню, однажды кто–то заметил: «Как тонко очерчен нос у Арнольда Паскаля!»
— Это у тебя–то тонко очерчен?
— Она так сказала. Нет, нет, не Аги! Наверное, ее подруга. Или мама. — Он сам так поразился сказанному, что некоторое время слова не мог вымолвить. — Ну конечно, ее мама! Хотя она почти не замечала меня. Так мне казалось, по крайней мере! — Он умолк. Потом со значением повторил: — По крайней мере, так мне казалось!
Он немного обождал. Вдруг Чиму спросит, не была ли мама Аги в глубине души расположена к Арнольду? Не был ли он ее тайным любимцем?
Но Чиму интересовал только нос Арнольда.
— Ну, так что случилось с твоим носом? С твоим тонко очерченным носом?
— Износился. — Арнольд пальцами скользнул по месту, где следовало быть носу. Угрюмо, как старый полярник, добавил: — От времени. — И неожиданно развеселился: — Но все–таки что–то должно было остаться!
— Рада за тебя, — кивнула Чиму. — А что мы теперь будем делать в этой комнате?
— Прежде всего нужно сориентироваться. О, да ведь это… пальма!
Перед ними стояла огромная пальма с длинными, острыми листьями. Раньше она ежилась в углу. А теперь вдруг распустилась, раскинулась, заполнила собой почти всю комнату. Такая спесивая, чванная. Вот–вот совсем вытеснит Чиму и Арнольда. Протолкнется в другую комнату. Протянет листья в другую квартиру.
Чиму опустилась на колени перед пальмой.
— Ее здесь не было… Откуда она взялась? Она вообще не в этой комнате стояла.
— А теперь она здесь. Это джунгли.
— Джунгли?
— Хочешь погулять в джунглях? Не бойся, меня тут все знают.
Арнольд протянул Чиму руку.
И они отправились прогуляться по джунглям.
Путь пролегал между деревьями с могучими стволами. Ползучие растения обвивали деревья. Лианы опутывали мощные корни. Как соскользнувшие гамаки. С одного дерева, лениво покачиваясь, свешивался удав. Злобно и коварно шипя, он качнулся к девочке.
— Идиот! — обругала его Чиму.
Удав так и замер. А потом просто свалился с дерева.
— Ловко ты с ним разделалась! — отметил Арнольд. А когда они пошли дальше, добавил: — Знаешь, пожалуй, это все–таки слишком.
— Что именно? — Чиму продвигалась вперед между гамаками. Она чувствовала себя вполне уверенно.
— «Идиот»! Нельзя все же называть идиотом удава.
— А если он идиот? Зачем он шипел мне в лицо? Терпеть не могу, когда шипят в лицо!
— Все равно… Видела, как он растянулся? Теперь неделю в себя не придет.
— А мне–то что! — Продвигаясь вперед, Чиму отводила в сторону лианы.
— Ого–го! — следовал за ней Арнольд. — Куда ты так мчишься? Нельзя ли помедленнее? Нет, я не задохнулся. Конечно, раньше, когда я охотился на слонов… Ты вообще–то знаешь, что я был охотником на слонов? Слонам нужно целиться в голову. Пуля должна поразить их между глаз. Или так убивают носорогов? Забыл. Слоны, носороги… Все равно! Впрочем, признаюсь, я неохотно беру в руки ружье. Нет во мне истинной охотничьей жилки. Поэтому я и перешел в проводники. Арнольд — проводник по джунглям! Кого я только не водил по этим тропинкам! Полагаю, достаточно упомянуть лорда Лидлтона и его очаровательную дочь.