— А меня не больно интересуют лорд Лидлтон и его очаровательная дочь. — Чиму сорвала с бананового дерева банан.
— Им особенно докучали москиты.
— И москиты меня не интересуют. — Она скучающе сдирала с банана кожуру. — И бананами я никогда особенно не увлекалась. Вот если мы случайно наткнемся на кокосовый орех…
По поляне бегали друг за другом «каторжники» — черно–белые полосатые зебры. Арестанты в полосатых пижамах. У некоторых одежка была новехонькой, похоже, первый раз надетой. Но встречались и поношенные пижамы, с выцветшими серыми и бледно–розовыми полосами. Увидев Чиму, зебры потрусили к ней.
— Настоящее событие! — воскликнул Арнольд. — Всем известно, что зебры очень недоверчивы. И понятно: их вечно ловят.
И тут он потерял дар речи.
Чиму вскочила на зебру верхом. Потрясенная зебра завертелась волчком. Чиму резко потянула ее за уши. Зебра опустила голову. Покорно затрусила, неся на спине Чиму.
— Не нахожу слов! — возмутился Арнольд. — Галопировать на зебре!
— Ладно, ладно, — отмахнулась Чиму, — я ведь не собираюсь ее мучить!
Она поскакала на зебре между деревьями. Потом вернулась обратно.
— Как ты думаешь, Крючок смог бы так гарцевать на зебре?
— Право, не знаю. Я не думал об этом. Однако вряд ли я приведу сюда Крючка.
Чиму спрыгнула с зебры. Потрепала ее по холке:
— Хорошо, старушка!
Они продолжили путь. Снова продирались между деревьями. Горячий, неподвижный воздух. Лист не шелохнется.
Неожиданно Чиму остановилась.
Рояль!
— Смотри! И шкаф!
— Но что это, Куку?
— Разве не видишь? Лес из мебельного дерева.
Их окружала мебель. Гардеробы, кухонные шкафы. Громадная двуспальная кровать. Рояли с вертящимися табуретками к ним.
— Собственно говоря, я мог бы что–нибудь сыграть, — предложил Арнольд.
— Ты умеешь играть на рояле?
— Что за вопрос! Хотя в такую немыслимую жару… Но попробовать можно. Надеюсь, что не ударю лицом в грязь!
Арнольд Паскаль сел к роялю.
— Бах, си–бемоль мажор…
— Куку!
— Прошу прощения, здесь, разумеется, не консерватория. Это просто концерт на открытой сцене. Начнем с легкой пьесы. Скажем, с куплетов. Вот именно! Споем сначала куплеты!
И Арнольд затянул:
Из–за рояля он тоже выстрелил в воздух, как та милая — предводительница негритянского племени.
Нельзя сказать, что у Арнольда не было слушателей, — публики набралось достаточно. На деревьях расселись пестрые птицы. Попугаи с красными, зелеными, желтыми, синими перьями. (Такой синевы Чиму никогда не видывала. И такой зелени, и такой желтизны.) К роялю примчались маленькие обезьянки, похожие на весело резвящихся ребятишек. Они разместились у ног Арнольда Паскаля. Долговязый шимпанзе положил на рояль две половинки кокосового ореха.
— Прошу принять от меня и моей семьи!
Он неловко поклонился. И попятился назад.
Играя, Арнольд Паскаль прихлебывал кокосовое молоко из кокосовой чашки. Головой он сделал Чиму знак: «Прошу, угощайся из другой чашки!»
А зебры исчезли. У дерева для посудного шкафа переминалась с ноги на ногу кенгуру. С внушительной сумкой вроде той, что носят контролеры, выписывающие счета за газ, получающие деньги и выдающие квитанции.
— Куку! Смотри, сколько публики!
Арнольд сделал паузу.
— Я никогда не играл перед полупустым залом. В те времена, когда я давал концерты, мое имя на афишах обеспечивало полные сборы. Концерты Арнольда Паскаля всегда шли с аншлагом!
Он умолк. Уставился на Чиму. Смотрел, смотрел с отчаянной мольбой во взгляде. Неожиданно он упал на колени перед девочкой:
— Чиму! Зови меня Арнольдом Паскалем!
— Ты что, Куку?
— Я не Куку! Прошу тебя, очень прошу, хоть сейчас, хотя бы один разок назови меня Арнольдом Паскалем!
Зебры, зебу, обезьяны и птицы с пестрыми перьями — все смотрели, как Арнольд стоит перед девочкой на коленях.
Чиму потрясла головой.
— Нет, нет, какие глупости!