— Не хочешь вина? Или пива? Я специально припас тёмного, которое ты так любишь.
— Может, позднее. О, сыр! — я просто умирала с голоду. От моей временной тошноты не осталось и следа.
— Послушай, мне надо кое на что взглянуть. Возьми себе немного сыра, я скоро вернусь, — сегодняшним вечером акцент Джонни усилился. Когда он собрался уходить, я схватила его за руку.
— Эй!
Джонни не сделал попытки отстраниться, а наоборот, крепко прижал к себе. На виду у всех он заправил прядку мне за ухо и поцеловал.
— Эй, — тихо произнёс он. — Что случилось?
— Я тебя люблю, — прошептала я. — Не забывай.
— Ни за что, — наши губы на мгновение соприкоснулись, потом он поцеловал меня в лоб. И посмотрел в глаза. — Тебе что-нибудь нужно, Эмм?
Я покачала головой.
— Иди. Принесу себе что-нибудь поесть и посмотрю, где Джен. Она, наверное, сильно нервничает.
— У неё всё получится. Мы сегодня выставили её лучшие работы. Людям они понравятся.
— Но это не означает, что она не будет нервничать.
— Знаю, — Джонни подарил мне ещё один поцелуй, легонько шлёпнул по попе и отправился по своим делам.
В буфете я наткнулась на Кимми. В чёрном, простом платье, с высоко заколотыми волосами она выглядела прекрасно. В её лице проступали как материнские черты, так и черты отца. Она держала в руке бокал с вином и кивнула мне.
— Привет, Кимберли, — произнесла я таким сладким голосом, что от него она запросто заработала бы кариес. — Рада видеть тебя здесь.
— Папа попросил меня помочь, — пояснила она. — Он всегда заказывает сюда хорошее вино.
— Разумеется, — я наполнила взятую с буфета тарелку сыром и крекерами с горчицей.
— Почему ты не пьёшь вино?
Я набила полный рот, поэтому просто пожала плечами. Кимми внимательно оглядела меня с головы до пяток. Потом отпила глоток вина.
— Мне нравятся твои туфли, — тон, которым она произнесла эту фразу, оказался гораздо дружелюбнее, чем ожидалось. Особенно после её догадки, что я подарю ей братика или сестричку.
В дальнем углу комнаты я увидела Джен. Рядом с ней стоял Джаред. Одной рукой он придерживал её за талию. Джен ухмылялась, но её лицо оставалось немного напряжённым.
— Привет, Джен, — поздоровалась я. — Привет, Джаред.
Он кивнул в ответ.
— Привет, Эмм.
— Дорогая! — выдохнула Джен. — Ты только посмотри на всё это. На этих людей. О, Боже, меня сейчас вырвет.
— Лучше не надо, — автоматически возразила я. — Иначе меня тоже.
Джаред рассмеялся, прижал Джен к себе и поцеловал.
— Ты справишься. Сколько раз тебе повторять?
Слова Джареда вряд ли её убедили, но в его объятиях она заметно расслабилась.
— Тебе легко так говорить.
— Конечно, но правда от них меньше не становится.
Мы разговорились о выставке. Работы Джен вывесили в дальнем зале, что объясняло её нахождение в буфете. Она не хотела присутствовать, когда люди рассматривали её картины.
— Если хочешь, могу сходить посмотреть, — предложила я.
— Нет! — выпалила Джен. — Ладно, иди.
— Я это ей уже предлагал, но она отказалась, — пояснил Джаред.
— Лучше, оставайся здесь, — заупрямилась Джен. — Эмм, ты не могла бы сходить, хоть глазочком посмотреть? Но если кто-то будет говорить гадости о моих работах, не говори.
— Я бы тебе такого никогда не сказала, — возмутилась я.
Прокладывая себе путь среди толпы, я разглядывала работы Джонни, но его самого нигде не обнаружила. Выкинула мусор в специально подготовленную для этого корзину и захватила в баре имбирный эль. На тот случай, если мне вдруг станет плохо. Потягивая эль из бутылки, я вошла в последний зал.
Картины Джен сразу же бросились мне в глаза. Их развесили на белой стене и подсветили крошечными фонариками. Джен неделями мучилась, отбирая свои любимые работы, чтобы продемонстрировать их Джонни. С её выбором я согласилась, хоть и знала, моё мнение взято в расчет исключительно по дружбе. Я рассматривала её работы, восхищалась манерой фотографии местных достопримечательностей, их художественной обработкой, подчёркнутой или изменённой ручной росписью. К моему большому удивлению, на одной из них я обнаружила себя.
Наверное, она собиралась сделать мне сюрприз, но потом вспомнила, что эта фотография снята на камеру телефона. Я и понятия не имела, для чего её будут использовать. Джен изобразила мой лицевой портрет. Глаза опущены, рот обиженно искривился. В тот момент я пыталась украдкой поймать взгляд Джонни. Фон с фотографии удалили, а моё лицо поместили в окне нереконструированного дома из песчаника в нашем районе. Рядом висела фотография моего дома, на лестнице которого стояли мы с Джонни.