— Не говори об этом, — прервала его Джуди. При воспоминаниях о той ночи холодный пот выступил на лбу.
— Только поговорив об этом, и можно все поставить на свои места, — сказал Марчелло. — Будь откровенна, дорогая. Если всю жизнь копить в себе переживания, то позже они эхом отдаются в других событиях. Но стоит лишь напрямую поговорить, и все рассеется, как туман.
Мужчина нежно провел пальцем по ее щеке и коснулся приоткрытых губ.
— Не надо, — прошептала она.
— Я люблю тебя. Не отвергай меня снова. Я сделал себе маленький отпуск. Дай мне шанс — позволь узнать тебя получше. И ты возьми еще один отпуск. Мы сходим в театр, будем гулять, разговаривать, узнаем друг о друге все.
— Мне — сорок, — отчаянно напомнила ему Джуди, боясь, что вот-вот сдастся.
Марчелло легко улыбнулся.
— Ты уже говорила мне об этом, и я опять отвечаю тебе… ну и что? Скоро и мне будет сорок.
— Ты захочешь иметь детей. А я не очень стремлюсь вновь пройти через это.
— Если бы я хотел жениться на ком-то, чтобы иметь детей, то смог бы сделать это в любое время. Я вовсе не одержим мыслью о ребенке. К тому же, если ты этого не хочешь, что ж, будь по-твоему. Я даже не прошу тебя выйти за меня замуж, Джуди. Просто хочу узнать тебя лучше.
Она посмотрела ему в глаза.
— Ты хочешь переспать со мной, да?
— Да, хочу и не буду лгать, — хрипло произнес он. — Я хочу тебя, но только с твоего согласия.
— А если я никогда не соглашусь?
Его лицо искривилось.
— Мне так и придется жить с этим?
— Да, — дерзко ответила Джуди.
— Все, о чем я прошу, — это видеть тебя каждый день, пока я здесь, в Англии, — мягко сказал Марчелло, наблюдая за ее губами с жадностью, которая заставляла женщину трепетать.
Она услышала шаги сына и поспешно отошла от испанца. Когда открылась дверь, мать уже сидела на диване. Все внимание Роберта было сконцентрировано на тяжелом подносе, который он нес в руках. На нем стояли чашки, кофейник, кувшинчик со сливками, сахар и даже тарелка с бисквитами. Роберт поставил поднос на кофейный столик у длинной кушетки.
— Вам налить?
— Нет, я сама сделаю это, — сказала Джуди, поднимая кофейник.
Сын вертелся рядом, наблюдая, как мать наполняет чашки и предлагает гостю черный кофе с сахаром, но без сливок.
— Пахнет замечательно, — отозвался Марчелло, присаживаясь рядом с ней.
Раздался звук открываемой двери.
— Это Лесли, — сказал Роберт. — А как насчет ужина, мам? Я приготовлю, только ты скажи что.
— Думаю… — начала Джуди, но гость оборвал ее.
— Почему бы сегодня тебе не поужинать самому, Роберт? В холодильнике наверняка полно еды. Я забираю твою маму с собой на ужин.
— Я не могу, — попыталась сопротивляться Джуди, но Марчелло не допускал возражений.
— Конечно, можешь.
— Я должна приготовить детям ужин.
— Твоя дочь уже Достаточно взрослая, чтобы сделать это, — спокойно сказал мужчина и улыбнулся Роберту. — Разве не так?
Подросток угрюмо молчал.
— Кроме всего прочего, твои дети довольно хорошо со всем справлялись, пока ты была в Испании. Так почему бы их не оставить еще на один вечер?
Прежде чем она смогла ответить, в комнату вошла дочь и замерла, уставившись на гостя. Ее карие глаза изумленно округлились.
— Ты, должно быть, Лесли, — сказал испанец, улыбаясь так обворожительно, что девушка смутилась еще больше. — Привет, я много слышал о тебе от твоей матери. Я Марчелло Гомес. Мы с ней познакомились в Испании.
Лесли смущенно пожала протянутую руку, что-то пробормотав, и посмотрела на мать так, словно у той внезапно выросли еще две головы. Дочь пыталась разобраться в происходящем, и, видимо, ее догадки были недалеки от действительности.
— Я забираю вашу мать на ужин. Вы сможете обойтись без нее один вечер, не так ли? — Голос Марчелло прозвучал довольно властно.
— Да, конечно, — поспешно согласилась Лесли.
— Ну… — пробормотал Роберт, мрачно пожимая плечами.
При детях Джуди не могла позволить себе спорить с испанцем. Она встала с дивана.
— Тогда пойду переоденусь.
— Только недолго, а то я сам прослежу, что ты делаешь, — сказал он, даже не задумываясь о том, что могут подумать дети.