Обычно, об этом им поведывали странствующие барды. Под чарующие звуки лютни, сидя у костра, разомлевшие от внимания и вкусного пива, барды нараспев делились тем, что видели, знали и, разумеется, придумали.
Их слушали все - от мала до велика.
Как и всякой девочке, Илайн особенно нравились истории о том, где за высокими стенами пряталась прекрасная принцесса, покой которой неустанно охранял дракон...
Теперь Илайн понимала, что все это - сказки, но тем не менее, это не убавляло предвкушение чуда, которое с каждым новым вздохом разрасталось в её груди.
Поэтому, когда их повозка заехала на каменную мостовую, ведущую к воротам замка, девушка, в попытках сесть так, чтобы было видно чуть больше, чем на том месте, где она была, сдвинулась вправо. Её дрожащие от волнения пальцы ухватились за край повозки, и, кажется, даже сердце, изменив свой ритм, стучало совсем иначе.
Взволнованно - как птица, которую вот-вот должны были выпустить из клетки.
Сдерживать эмоции становилось все сложнее. Илайн несколько раз втянула в себя прохладный воздух, а потом не выдержав собственных чувств, обратилась к подруге:
- Келли, просыпайся!
Та, услышав свое имя, тотчас пробудилась. Распахнула глаза и с сонной улыбкой посмотрела на Илайн:
- Время готовить ужин?
- Нет! Мы почти на месте. Посмотри! - девушка кивнула вперед, и Келли, проморгавшись, увидела замок.
- О, Господи! - молодая женщина выпрямилась и убрала с лица пряди волос, что выбились из косы.
Как и Илайн, Келли была лишь наслышана о замках, но никогда прежде не видела их. Городок, что находился рядом с селением, имел собственную мельницу, часовню, пекарню. Но там не было столь грандиозного строения, которое теперь, подобно несокрушимой скале, возвышалось над ними.
Обгоняя повозку, к воротам помчалась группа всадников.
В одном из них Илайн узнала Тристана. Это было поразительно - не видя его лица, она твердо знала, что это - именно он.
Дело ли было в особой манере Тристана ехать верхом или же Илайн обладала столь острой чувствительностью - это не меняло дело - её взор приковался к мужской спине, и никакая сила сейчас была не в состоянии отвлечь девушку.
Вдруг, воздух загудел от грохота. Он мрачным эхом разлетелся во все стороны. Лошади недовольно заржали. Куры, до этого спавшие, начали кудахтать, и, вторя им, закудахтали Беа с Андрианой.
Присмотревшись, Илайн обнаружила источник этого звука.
Это Тристан стучал в ворота. Его настойчивые удары не остались без ответа.
На крепостной стене мелькнул огонек. Вскоре показалась мужская фигура.
- Кто посмел потревожить владения Божьи? - послышалось сверху.
Тристан, запрокинув голову, улыбнулся. Илайн сумела разглядеть эту улыбку - потому как в этот момент лицо воина оказалось под бледным лунным светом.
Он улыбался холодно и дерзко, и девушка задалась вопросом - а может ли Тристан улыбаться, как простой человек? По-доброму и ласково? Не успела она закончить мысль, как раздался властный ответ:
- Твой новый господин! Открывай ворота!
19
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Когда ворота открылись, и процессия двинулась вперед, Илайн сперва - замерла на несколько мгновений, а затем принялась вертеть головой.
Взор её заметался по стенам, что теперь с обеих сторон подступали к ним.
Господи!
Она ощущала себя такой крошечной рядом с этими огромными стенами! Подобно муравью, оказавшемуся рядом с жилищем человека!
Разумеется, замок не был столь большим, но сейчас, воображение Илайн преувеличивало все вокруг. Впрочем, не только она испытывала подобные чувства. Даже Беа и Андриана оживились и теперь с опаской поглядывали по сторонам.
Одна только Келли, сохраняя внешнее спокойствие, с затаенной улыбкой глядела вперед. Для улыбки имелась причина.
Регнер, проезжая рядом, улыбнулся ей.
Совсем скоро, процессия, миновав ворота, оказалась внутри замка. Они остановились посреди прямоугольной площади, единственным украшением которой был фонтан, оставшийся, верно, со времен римлян.
Илайн, с интересом скользнув взглядом по нему, заметила того самого мужчину, который появился на крепостной стене. На нем была длинная, широкая одежда, что наталкивало девушку на мысли, что он действительно являлся служителем церкви.
- Кто ты? - Тристан подъехал к незнакомцу.
Морда коня остановилась от него на расстоянии вытянутой руки. Но все равно, подобное действие вызвало некое волнение у обитателя замка.
Он с недоверием глянул на животное. Прокашлялся и ответил:
- Я - Аддисон - служитель церкви.
- В замке есть еще кто-то, кроме тебя, о, Аддисон, служитель церкви? - голос Тристана - властный и холодный - заставил Аддисона вздрогнуть.
- Нет. Я жил здесь один, - он переплел пальцы рук и выпрямился.
Выдерживать взгляд, направленный прямо на него, Аддисону становилось все сложнее.
- Куда же подевались хозяева? - буравя взором лицо мужчины, вопросил Тристан.
- Померли. Был тут хозяин, один барон. Еще весной он повздорил с другим бароном. Поубивали они друг друга. А у здешнего барона наследников-то не оказалось.
- А как ты оказался здесь?
- Так я отпевал барона-то. Потом, когда все разошлись, я и решил остаться.
Может, слова Аддисона и звучали, как сказка (уж все слишком было просто), однако Тристан не сомневался в услышанном. У него имелась другая, своя информация относительно прежнего хозяина замка, которую служитель церкви подтвердил.
Однако Аддисону совсем не нужно было знать, что новый хозяин поверил ему.
Окинув его холодным взглядом, Тристан процедил:
- Если ты хоть в чем-то солгал мне, Аддисон, служитель церкви, я вырву твой язык, а затем брошу сперва его на съедение воронам, а потом тебя.
На лбу Аддисона проступили капельки пота.
Сомнений не оставалось - сидящий на коне господин выполнит свое обещание.
- Постой! Мне нужно кое-что поведать тебе, - мужчина шагнул в сторону Тристана. - Наедине.
Тристан смерил его взглядом, а затем - ловко спрыгнул с коня. Не мешкая, Аддисон подошел к воину. Они были почти одного роста, но мускулистая фигура Тристана выделялась.
Так в глаза бросается хищник - на фоне остальных, безобидных существ.
Аддисон что-то зашептал. По лицу Тристана мелькнула снисходительная усмешка.
- Хорошо, - ответил он.
Аддисон облегченно заулыбался. Спешно промокнув лоб краем рукава, мужчина произнес:
- Проходите, господин.