Нуни тяжело вздохнул, поражаясь чувствительному обонянию месье Коста, вытащил пузырек из ящика и поставил его на стол. Против ожиданий, парфюмер повел себя странно. Он побледнел, торопливо уткнулся носом в шелковый шарф, вскочил с места и бросился к окну. В некоторой заторможенности инспектор отупело следил, как Коста широко распахнул створки, впуская в кабинет свежий воздух и уличный шум, а потом кинулся к двери и открыл и ее тоже. Сквозняк подхватил бумаги со стола, и Нуни показалось, что это неуклюжие белые ирисы кружатся перед ним в танго.
Они сидели в кафе на площади Микеланджело, за чашкой крепкого кофе, где месье Коста продолжил свой удивительный рассказ:
- Теперь понимаете? Iris désolé опасен в существующей формуле. Он привлекает, его хочется вдыхать и вдыхать, но при этом он оказывает странное, тревожное воздействие. Начинает чудиться... всякое. Помощница Паже, которая постоянно тестировала аромат, чуть не погибла. Ей привиделись монстры, она разгромила лабораторию и устроила пожар. Сначала все списали на нервное, но потом еще одна работница фабрики... Агрх!.. Сам Паже тому пример. Он совсем помешался на пустыне и набатеях. А вы уверены, что его убили? А не он сам... того?
- Месье Паже был задушен, - мрачно сообщил инспектор, у которого по спине вдруг скользнула струйка холодного пота. Его жена, несмотря на все возражения, что это улика, подушилась чертовыми духами. - Извините, мне надо позвонить.
Фелиция рыдала в трубке, что он проклятый изменщик, что она видеть его не хочет, пусть немедля убирается из дома и проваливает к гламурной мымре, на духи для которой ему не жаль месячного жалования, а себе она купит точно такие же!.. Инспектор поморщился, держа трубку подальше от уха и краем глаза наблюдая за Коста. А ведь русская, отдавая духи, назвала их гадостью... Она их нюхала? Подушилась ими? Обезумела и убила? Глупо. Нуни положил трубку и набрал номер автомастерской племянника, велев тому срочно ехать к нему домой и присмотреть за тетушкой Фелицией.
- Насколько опасны духи? Если просто понюхать или подушиться?
Парфюмер пожал плечами.
- Не знаю. Зависит от человека. Женщины более восприимчивы, но я... Я вам честно скажу, что даже мне во время работы с ними было не по себе, - Коста неуверенно улыбнулся. - Однажды почудилось... ну знаете, как мираж в пустыне... тьфу ты! что моя шляпа превратилась в ёжика...
- Да уж... - протянул Нуни. - Ладно, оставим. Вы дали денег Паже на партию ирисов?
- Да, - покаянно кивнул француз. - Дал. Он клялся вернуться в Грасс и изменить формулу, радовался, как ребенок, пустынным ирисам, которые были якобы те самые, которые выращивали набатеи для волшебных благовоний...
- Этот ирис? - инспектор положил фото на стол.
- Да, он самый. Что теперь делать с формулой, ума не приложу.
- Насколько устойчив запах этих духов?
- Очень, особенно в жару. В этом его жутковатая прелесть. Паже говорил, что пустынный ирис цепляется за жизнь даже после смерти...
Инспектор развил бешеную деятельность. Его идея попахивала чистой воды авантюрой, но в таком безумном деле иначе и нельзя. Месье Коста вместе с помощником инспектора отправился в морг на опознание тела. Нуни сделал звонок в комиссариат Турина, потом долго по телефону расспрашивал про историю Набатейского царства у старенького и полуглухого профессора истории, после прогулялся в еврейский квартал и имел беседу с ехидным раввином из синагоги, потом два часа проторчал в Саду ирисов, дотошно выспрашивая главу Флорентийского сообщества любителей ирисов обо всех сортах, выведенных в Сухумском ботаническом саду. И уже под вечер Нуни едва не опоздал в парфюмерную лавку, где, впрочем, все равно не оказалось тех самых духов, поэтому инспектор купил самые дорогие, какие были, и поехал наконец домой, к жене. По дивному совпадению, Iris Gris, уже снятые с производства, были выпущены в том же году, когда и обнаружены набатейские архивы Бабаты.
Помощник инспектора искренне недоумевал, зачем Нуни велел собрать подозреваемых в душном кабинете. В тесном пространстве с трудом все поместились. Инспектор невозмутимо оглядел пеструю компанию и откашлялся.