- Что с ними не так? - нахмурился Коста. - При чем здесь они?
- Не перебивайте. Именно в 1947 году были открыты... - инспектор заглянул в записи, чтобы не ошибиться, - пещеры Вади-Кумрана с известным архивом Бабаты. То самое Набатейское царство в пустыне Негев, которое вдохновило Паже на создание аромата Iris désolé. Он как будто с ума сошел, верно? Поразительное единодушие в показаниях всех четверых, так или иначе назвавших убитого сумасшедшим.
- Он и был таким, - спокойно заметила Кахеладзе.
- О да, синьорина, в интуиции вам не отказать. Если подумать, странное поведение для женщины. Просто так взять и вернуть подаренные французские духи дорогой марки. Почему? Они вам не понравились? - инспектор поставил на стол злосчастный пузырек Iris désolé, поймав злобный взгляд одного из подозреваемых.
- Это улика, я не могла оставить их себе, - отрезала Майя.
- Вы ими душились? - Нуни затаил дыхание, ожидая ответа, потому что от этого зависел исход эксперимента.
- Нет, - твердо ответила девушка и поморщилась.
- Вот и отлично. Надеюсь, не соврали. Итак, что же произошло в 1947 году? Бьянка Альтьери поступила в аспирантуру исторического факультета. Она выбрала темой историю Набатейского царства, а ее брат был химиком по образованию и мошенником по призванию. Открытие архивов Бабаты привлекло внимание к царству набатеев и дало вам, синьор Альтьери, возможность заработать. Вместе с сестрой и Шехтманом вы придумали красивую легенду о священном благовонии древних кочевников, назвали его "Ароматом пустыни", подделали архивы и стали продавать их доверчивым коллекционерам через жениха вашей сестры. А сама Бьянка защитила диссертацию, в основу которой легла фальсификация данных об "Аромате пустыни" и других чудесах древних набатеев. Но через два года все вскрылось. В академических кругах разразился страшный скандал.
- Если бы не этот гад... - с ненавистью процедил Альтьери.
- По официальному заключению, Бьянка покончила с собой, не вынеся позора и обвинений в подлоге, а вовсе не из-за измен жениха. Так ли это, я не знаю. Известно только, что еще через семь лет, после долгого перерыва в работе и череды запоев, месье Паже решил сам создать "Аромат пустыни" и доказать вопреки всему, что он существует. Это стало для него навязчивой идеей. Формула Iris désolé, которую он в конце концов изобрел, опасна и вызывает галлюцинации, но представляет определенный интерес для нечистых на руку... ммм... клиентов. Ведь так, месье Коста? Вы же уговаривали Паже вернуться и продать формулу без изменений?
- Агрх... Какое это теперь имеет значение? - махнул рукой парфюмер и взъерошил гриву.
- Вы называли цену? Она была очень значительной, верно? Гораздо больше восьмисот лир или трех тысяч франков? За такое можно и убить? Но душегуб обманулся. При убитом духов не оказалось, в комнате тоже ничего...
- Паже был нужен мне живым, - мрачно пробормотал Коста и постучал костяшками пальцев по своей голове. - Формула была у него тут. За месяц экспериментов без него мы так и не смогли восстановить формулу. Зачем мне его убивать?
- Его убил тот, кто готов на мошенничество и за меньшее. Тот, кто прикрывался конкурсом в грязных делишках контрабанды. Тот, кто использовал работу собственной сестры. Тот, кто видел месье Коста, беседующим с Паже, тот, кто слышал, сколько предлагают за маленький пузырек духов с придуманным некогда легендарным "Ароматом пустыни"...
- Вы можете это доказать? - Альтьери обрел странное спокойствие, впечатление только портили темные разводы подмышками и багровый румянец на щеках.
- Месье Коста заверил меня в невероятной устойчивости аромата Iris désolé, особенно при жаре. Он учуял его сначала в моем кабинете, хотя я даже не открывал пузырек, а потом и на теле убитого. Паже постоянно им душился, снова и снова, он был пропитан этим запахом насквозь и постепенно сходил с ума.
- И что? - скривился в насмешке Альтьери.
- Видите ли, при удушении, например, галстуком, - инспектор подошел ближе к подозреваемому, - происходит тесный контакт с кожей жертвы. В тот вечер вы были в этом же галстуке, синьор Альтьери?
Он неуверенно ухмыльнулся, а Шехтман вдруг негромко произнес:
- Жадный придурок...
- Заткнись! Вы ничего не докажете! У меня есть алиби. Он подтвердит! - кивок в сторону израильтянина, который, однако, отрицательно покачал головой.
- И не подумаю. Знать его не знаю.
Инспектор открыл дверь, пропуская внутрь офицера Франко с его Матильдой.
- Давай, девочка, нюхай, нюхай... - под нос овчарке подсунули платок, пропитанный Iris désolé. - Ищи, ищи!
Умный пес сразу же потрусил к съежившемуся Альтьери, остановился напротив него, сел и требовательно гавкнул.