— Вот видишь! — сказал он.
— Умм-Яхья очень современная, — отмахнулась от него Викки. — Она училась в Англии.
Но Криспин был уверен в своей правоте.
— Как насчет резеды? — предложил он. — Ее сладость может привлечь.
Но Викки не сомневалась, что вкусы Умм-Яхьи гораздо изысканнее, чем полагал Криспин. И она оказалась права: Умм-Яхья сразу же отвергла избыток сладкого и остановилась на тонком горьковатом аромате,
— Это дорого? — поинтересовалась она осторожно.
Викки покачала головой:
— Это подарок. Мы приготовим его для вас, и я принесу его вечером домой.
— Подарок? — повторила Умм-Яхья. — Нет, думаю, нет. — Она улыбнулась Викки, хотя трудно было предположить, о чем она думает. — Не торопитесь с этим, дорогая. Мне очень приятно, но это не должно быть вам в обузу. Адам был бы недоволен.
Криспин скорчил гримасу, но Викки была благодарна Умм-Яхье за понимание.
— Я приготовлю духи очень быстро, — пообещала она торопливо. Это будет прелестный аромат.
Умм-Яхья поправила свою накидку.
— Очень любезно с вашей стороны, — сказала она вежливо. — А теперь мне надо домой, посмотреть, что там мои ребятишки натворили. Вас ждать к ужину, Викки?
— А можно?.. — Викки запнулась.
— Я буду ждать. — Умм-Яхья шагнула к двери. Затем оглянулась через плечо, и Викки поняла, что она улыбается. — Вам, может быть, и не понравится наша кухня. Мы, знаете, едим по-арабски.
— Мне понравится, — уверила ее Викки. Умм-Яхья подернула плечами:
— Можно долго прождать, пока мужчины закончат дела, но, возможно, Георгиос разрешит нам некоторые приготовления. — Она заторопилась, видимо, погрузившись в мысли о предстоящем ужине.
— О чем вы это, черт побери! — спросил Викки Криспин, когда Умм-Яхья ушла.
— Я еще не уверена, — ответила девушка. — Но похоже, к вечеру узнаю. — Она вздохнула. — Мы живем в мужском мире — так точнее.
— Я в этом не уверен, — возразил Криспин. — Ты бы посмотрела на отель, где я буду жить. Если я там останусь, весьма вероятно, меня отравят.
— Крепись, Криспин. Все дело в привычке. Здесь все так отличается от того, к чему привыкли мы.
— Да уж, не говори! — Криспин оглядел тесный магазинчик. — Ты только представь, что мы тут будем делать?
Викки решила получше познакомиться с местом своей работы. Она прошла в заднюю комнату, служившую лабораторией, и расставила по местам бутыли, использованные ею для приготовления духов Умм-Яхьи. Для такого маленького магазина лаборатория была очень впечатляющей. Викки подумала, что могла бы реализовать здесь все идеи, которые ее одолевали в Англии и которые там были ей не под силу из-за жестких стандартов. Здесь все казалось несколько другим. Даже дамасская вода казалась более пряной, нежели английская. Может быть, и розы здесь имели более сильный запах, чем те, что привозили крестоносцы и путешественники всех времен?
Мысли Викки прервал человек, очень похожий на Али Баарабу, видимо его родственник, который вошел в комнату и молча стал наблюдать за девушкой.
— Я вижу, вы уже освоились, мисс Тремэйн? — наконец проговорил он. — Полагаю, вы уже встретились с Адамом? Он вас где-нибудь устроил?
Викки ответила утвердительно.
— Но я не знаю, где он сейчас, — сказала она.
— Он в другом месте, — учтиво продолжал араб. — У него есть и другие интересы, кроме парфюмерии. Этот магазин принадлежит моей семье, но мы работает вместе. Я пришел потому, что ни вы, ни мистер Криспин не говорите по-арабски. Вам нужен кто-то, чтобы переводить пожелания местных клиентов. Конечно, в нашей торговле большое место занимают туристы, а им будет приятно поговорить с вами по-английски или по-французски. — Он потер руки и весело добавил: — Сами понимаете: бизнес!
Человек засуетился, стараясь завлечь в магазин прохожих.
— Кто это? — шепнул Криспин Викки.
— Он так похож на Али Бабу, должно быть, это его брат, — тихо ответила Викки. Но араб услышал ее и разразился смехом:
— Али Баба? Вы его так зовете? Надо будет сказать ему, когда увижусь. Али Баба! Али Баба!
— Вы его брат? — осторожно осведомился у араба Криспин.
— Его кузен. Отец Али — брат моего отца, и поэтому мы тоже братья.
— И это ваш магазин? — настырничал Криспин.
— Да, это один из моих магазинов, — вежливо согласился кузен Али. — Меня зовут Хуссейн Баараба.
— А кто же тогда Адам? — робко спросила Викки.
— Адам — мой друг, — ответил Хуссейн просто. — Он в Дамаске много лет и иногда оказывает мне честь, помогая в работе. В основном же он занят своими делами. Но вы должны понять: там, где дело касается запахов, у него особый нюх, как, впрочем, у меня нюх на торговлю. Вместе мы незаменимы.