Когда после непродолжительного совещания совет принял его точку зрения, Мэдисон торопливо собрал бумаги и поспешил к выходу. Краем глаза он заметил, что Андреа уже успела выскользнуть в коридор. Ну что ж, пусть бежит — так просто ей это с рук не сойдет. Но прежде он непременно выяснит, что на самом деле происходит.
Пройдя в дверь, Мэдисон бросился следом за своим неожиданным оппонентом.
— Постой! Да подожди же!
Но Андреа и не думала останавливаться. Она даже не оглянулась. Мэдисон чувствовал, что его раздражение вот-вот прорвется наружу. Ускорив шаг, он успел поймать ее за локоть в тот момент, когда она сходила с тротуара.
— Что это на тебя нашло?! — крикнул он прямо ей в ухо.
Андреа вздрогнула и взглянула на него с такой враждебностью, что его передернуло.
— Мне нечего тебе сообщить. — Она попыталась вырваться.
— Минуточку. Тебе не кажется, что я заслужил по крайней мере откровенности? Когда я вчера звонил тебе из Тусона, ты уверяла, что любишь меня, а теперь даже не желаешь говорить со мной…
— Звонил из Тусона? Сомневаюсь, что ты вообще туда ездил. — Андреа наконец удалось стряхнуть его руку.
— Как это понимать? — Он не верил собственным ушам.
— Я отказываюсь играть с тобой в эти игры. Восемь лет я прожила со лгуном и обманщиком и снова ввязываться в подобное дерьмо просто не желаю.
— Какие игры? Ты можешь мне хотя бы намекнуть, что происходит?
— Перестань! Ты одинаково ловко умеешь изображать и любовь, и невинность. Но сегодня я не та наивная дура, которой ты вчера пудрил мозги.
Мэдисон провел ладонью по волосам.
— Ты могла бы по крайней мере сказать мне, в чем я провинился. Даже преступнику дают шанс оправдаться.
— Ладно. — Презрительно усмехнувшись, Андреа кивнула. — Ты можешь начать с вранья по поводу командировки в Тусон.
— Но я действительно был в Тусоне. — Замешательство Мэдисона все росло.
— О, прости, я, должно быть, ошиблась, — с издевкой сказала Андреа. — Надо полагать, я видела твоего шалунишку-близнеца, воркующего с блондинкой в ресторане теннисного клуба вчера вечером.
Мэдисон неподвижно смотрел на нее секунду-другую и вдруг, откинув голову, от души расхохотался:
— Так вот, оказывается, в чем все дело.
Его покровительственный тон окончательно вывел Андреа из себя:
— Разумеется, для такого отважного ковбоя, как ты, целовать женщину на людях — дело заурядное!
— Но я вовсе ее не целовал! Это она меня целовала.
— Ну да, разумеется, такой подход все меняет! — Андреа возмущенно всплеснула руками.
— К твоему сведению, мисс-я-знаю-все, эта дама не кто иной, как Виктория Стентон.
Андреа больше не могла держать себя в руках:
— Ты думаешь, мне от этого легче? Как-то так случилось, что в своем жизнеописании ты забыл упомянуть о вашей продолжающейся близости.
Макки тряхнул головой, словно пытаясь очистить сознание для того, чтобы посмотреть на все ее глазами. Ему надо было во что бы то ни стало заставить Андреа поверить себе.
— Я уже сказал тебе, что ты единственная женщина в моей сегодняшней жизни, и это действительно так. Пойдем посидим на травке, и я все тебе объясню. Если тебе необходимы еще и подтверждения моей правдивости, я могу просто познакомить тебя с Вики.
Как ни пыталась Андреа удержать себя от излишней доверчивости, она чувствовала, что ее злость куда-то уходит.
— Нет, об этом я не прошу.
— Хорошо, тогда вперед. — Он повел ее в сквер, расположенный напротив муниципалитета, и там усадил на скамью.
По мере того как он говорил, Андреа становилось все более неловко за себя, за свои нападки при слушании дела, за нелепые обвинения.
— Кажется, я опять поспешила с выводами… — Она боялась поднять на него глаза.
Макки осторожно взял ее за подбородок:
— Я понимаю, почему ты это сделала, но прошу тебя, не относи меня к той же категории, что и своего бывшего муженька.
Андреа нервно затеребила папку, лежавшую у нее на коленях, затем посмотрела на него с виноватой улыбкой:
— Теперь все это в прошлом. Я и представить не могла, что все кончится тем, что я буду просить у тебя прощения.
— Ты же сказала, это в прошлом. — Макки широко улыбнулся. — Кстати, должен снять перед тобой шляпу: ты так убедительно выступала… Я бы даже сказал, что ты была великолепна. — Он смотрел на Андреа с искренним восхищением. — Единственное, о чем остается сожалеть, что главный удар пришелся как раз по мне.