Выбрать главу

Это бизнес, детка

У многих из нас есть такой знакомый, который каждую неделю придумывает новый стартап. В детстве этой знакомой была я: пока друзья во дворе собирали бутылки и мыли машины на стоянке за 10 рублей, я генерировала способы творческого заработка.

Одним из них было создание игрушек. Но проблема состояла в том, что тканевые игрушки нужно чем-то наполнять, а взять большое количество синтепона или его аналог было негде. И тогда я решила делать мягкие игрушки… из алюминия.

Я услышала разговор отца и брата о том, что алюминий – очень дешевый материал, сложила этот факт с тем, что у нас в квартире есть целая комната, под завязку набитая железом, и придумала бизнес-план.

С этим бизнес-планом и горящими глазами я подошла к отцу и начала рассказывать:
– Такого еще никто не делал, это абсолютно новая ниша! Нужно только купить сварочный аппарат. Я буду варить игрушки и кукол для себя, а часть будем продавать. Пока нет ни одного конкурента, дело быстро окупится.
В ответ я услышала лишь снисходительное «что за блажь?»

Очень долго я мечтала о том, чтобы мне подарили на день рождения сварочный аппарат. Но, к моему сожалению, родительская любовь оказалась не настолько сильной, чтобы потратить зарплату за полгода на реализацию моей очередной гениальной идеи.

Еще одна история, которую также можно емко и красочно охарактеризовать словом «блажь», произошла, когда мне было около десяти лет.

Я впервые прочла «Карлсона» и настолько впечатлилась, что тоже захотела себе пропеллер. У меня было мало друзей и я подумала о том, что это хороший способ завести новых. Пока другие дети кричали под окнами, чтобы им с нижних этажей сбросили бутылку воды, я могла бы просто подлететь к любому окну. Это точно должно было повысить мой авторитет и желание подружиться со мной.

Я снова пошла к отцу, на этот раз с просьбой смастерить мне пояс с пропеллером, чтобы я могла с ним летать. Но и с этой идеей я символично пролетела. Отец никак не обосновал свой отказ, а просто давил улыбку, пытаясь не засмеяться.

Причину отказа я поняла спустя годы, когда осознала, что у меня уже есть пропеллер – встроенный. В народе его еще называют «шилом в одном месте».

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Проклятый старый дом

В этом же возрасте я узнала, что поэты зарабатывают большие деньги на продаже текстов исполнителям, и резонно прикинула: а чем я хуже? Я начала предпринимать первые попытки сочинительства, вдохновившись творчеством «Арии» и «Короля и шута», а особенно песней «Проклятый старый дом», которая идеально описывала мои впечатления от недавнего переезда.

Мы с семьей только переехали из квартиры в частный сектор, и новое жилище кишело невиданными мною ранее насекомыми.

Весной по моему письменному столу проходили колонны муравьев, а по стенам ползали двухвостки, которых я ловила стабильно по четыре штуки в день. Рисунок новых обоев изменился на орнамент из отпечатков тапка, став моим первым дизайнерским проектом.

Но самым большим кошмаром этого дома для меня стали блохи, жившие между паркетными досками. Они не давали покоя ни днем, ни ночью, оставляя множество мелких укусов по всему телу. И даже вне дома от них было не спастись: я шла по улице и сквозь слезы смотрела на десятки живых черных точек, копошащихся в моих носках – то вылезающих на поверхность, то скрывающихся внутри. Родители годами травили их всеми возможными способами, из которых на пару недель помогала только полынь, раскиданная в углах, но все мои мольбы бежать из этого чертового инсектария игнорировались.

Спустя год – другой я забыла о своих мучителях, пока одна блоха не прыгнула на учебник прямо перед моим лицом. Все это время мелкие твари благополучно питались моим семейством, добровольно избравшим свою участь, а ко мне полностью утратили интерес.

Что касается песен, то мои ранние тексты пригодились только мне, когда я записывала их на кассету под гитару с половиной отсутствующих струн. Стоит ли поблагодарить Вселенную, что в то время у меня еще не было интернета? Пожалуй, что да. Однако с тех пор я сочинила не одну сотню стихов, а коммерческий интерес перешел в личный, и даже терапевтический. Ведь изливать ушаты подростковых страданий на бумагу гораздо экологичнее, чем на несчастные головы окружающих.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍