– Знаете что! С таким отношением к работе вы рискуете потерять всех своих клиентов. Вас это не пугает?
– Что? – растерялась она.
– Ладно, не берите в голову. Шутка… Так что мне делать?
– Ждите на месте, – сказала она.
Еще через два часа терпение мое закончилось: на меня охотятся моторизованные убийцы с «калашниковым», а я сижу дома голодный, без припасов, и никому из правоохранительных органов нет до меня ни малейшего дела…
Я плюнул на договоренность с оператором и отправился позавтракать в кафе, а затем на работу. Стоит ли обращать внимание на такие мелочи, как вооруженное нападение, если тебе угрожают голодная смерть и безработица?..
Добраться до Гельмана оказалось не так просто – даром, что ли, он безопасностью заведовал. А уж под ним я – службой охраны…
Вход в административный отдел сторожили два парня, которых я не знал: кадры без меня явно дали течь.
– Михалыч на месте? – бодро спросил я.
– Михалыч?
– Гельман.
– Вам назначено?
– Нет. Так он у себя?
Охранник долго буравил меня бычьим взглядом, очевидно, пытаясь угадать – достаточно ли во мне «весу», чтобы я мог требовать от него однозначного ответа на такой сложный вопрос.
– У себя, – наконец определился он с весовыми категориями.
Я кивнул и подошел к местному телефону.
– Валентин! – сразу узнал меня Гельман. – Выпустили тебя… Слава Богу! Ты где?
– Догадайся с трех раз.
– А, ну да, конечно… Так поднимайся.
– А не застрелят твои орлы?
– Что? А кто там сегодня? Передай трубку.
Через пару минут я сидел в его кабинете, угощаясь добротным кофе.
– Понимаешь, Валя… – виновато объяснял Гельман, нервно приглаживая жиденький чуб. Мужик он был неплохой и явно чувствовал себя неловко, управляясь с рычагами бюрократической машины. – У нас, конечно, никто не верит, что ты виноват… Все думают, что тебя подставили… Уж не знаю, кто и как, но… В общем, мы очень надеялись, что тебя оправдают…
– …но обратно вы меня взять не можете, – помог ему я.
– Да, – кивнул Гельман. – Мне очень жаль…
– Ясно.
Я, конечно, на что-то надеялся – скорее всего, на то самое «авось», которое в России иногда все еще прокатывает, но в принципе был почти уверен, что меня тут не ждут, так что Гельман напрасно так мучился, пытаясь смягчить удар.
– Есть у тебя соображения – кто меня подставил? – поинтересовался я. – Кому я дорогу перешел?
– Думал я на эту тему, Валя… думал… И не только я… Тут и друг твой приходил, пытался что-нибудь выяснить. Но, сам понимаешь, концы не здесь нужно искать… Здесь у тебя врагов нет, только друзья… И я в их числе.
– Это какой друг? – удивился я.
– Воевали вы с ним вместе… Виталий, кажется.
– Что?..
– Ну, может, я напутал чего, может, и не Виталий, – засомневался Гельман.
– Давно приходил?
– Давно. Месяца три назад, а что?
– Да так, ничего…
Никаких других знакомых по имени Виталий, кроме Кегли, у меня не было. Час от часу не легче… Кегля в роли частного детектива! С пачкой денег в одном кармане и с дозой героина в другом… Виталик, конечно, мог для убедительности приврать, что мы с ним вместе воевали… вот только зачем ему все это понадобилось? Может быть, мать Виталика именно это имела в виду, когда мы разговаривали с ней на кладбище? То есть… Виталик сунул нос, куда не следовало, и поплатился… Так, что ли?
– Меня вчера убить пытались, – сказал я Гельману, аккуратно примостив пустую чашку на краю стола.
– Убить?.. В каком смысле?
– В самом прямом. Из автомата.
– Да ты что… – недоверчиво покачал головой Гельман. Он встал, прошелся туда и обратно по кабинету, остановился возле окна и приоткрыл его, пустив внутрь звуки с улицы. Прохлады от этого не прибавилось, но все равно дышать стало легче: мы сами иногда не понимаем, чего нам не хватает…
Я смотрел на его крепкий затылок и тупо думал о том, что долго прятать лысину под зачесом Гельману вряд ли удастся. Она прогрессировала слишком стремительно. Вероятно, скоро ему придется побриться наголо, чтобы хоть как-то ее скрыть: клин клином… Дурацкие мысли… Очень своевременные…
– И что же все это значит?.. – негромко спросил в окно Гельман.
– Вот и я понять не могу. Какие-то профессионалы меня ухлопать хотят, а за что – один Бог ведает… Конечно, кому-то я могу просто не нравиться, но не до такой же степени.
– Может быть, из-за этого Завадского? Он, говорят, был как-то связан с криминальными кругами.
– Ну так, а при чем здесь я? Я ведь его не убивал – дело-то закрыли…