Столкновение цивилизации с Природой всегда кончается печально для последней: шум, крики, толкотня. А я, разинув рот, вижу, что медведь во все четыре лапы несется на меня, а за моей спиной женщина перевернула коляску с малышом и орет: «Соня, боже, Соня!. Ну и я на автомате схватил зверя за уши. Они маленькие и из вспотевших ладоней мгновенно выскользнули. Но главное сделал — хищник переключился на меня, укусил за левую ногу и жует. (Потом, в госпитале, узнал, что медведи любят сосать конечность, выцеживать кровь, смаковать, как конфету).
Набежали рабочие и спьяну накинули ловчую сеть на меня, а медведь благополучно увернулся. Зато мою ногу выплюнул.
В общем мышцу, считай, выгрыз — наружную, ниже колена. Медведя, кстати, милиция попозжа пристрелила, но мне от этого не легче: перестройка, в больнице нет никаких лекарств, даже новокаина. Благо, директор цирка (он принес денег в форме компенсации), узнал и выдал из запасов цирка, так что отчихвостили мне мышцу почти полностью — нагноение пошло.
Я вспомнил это уже вечером по дороге на место дуэли. Банальный из гладких досок круг с низким щелястым заборчиком, куда вставлены кусочки хризолита — блокиратора магии.
Вокруг — лавки, типичная арена для средневековых ристалищ. Целительница пришла, прекрасная (но излишне кукольная) эльфийка из Светлого Леса. Мой руководитель пришел, укоризненно покачивая головой:
— Обычно у нас до смерти не бьются, успеваем вмешаться, когда студенты увлекаются. Но учтите, милорд, оборотни боевыми уровнями не владеют, но среди них есть берсерки — одаренные гневом, ускоряются до человеческого второго.
— Они просто звери, — категорически заявил я, — а зверей следует держать на поводке.
Я расчехлил шест и присел на зрительскую лавку. Первый уровень ускоряет бойца примерно на двадцать процентов, второй — на тридцать пять, а третий — на пятьдесят (это я вычитал в учебнике). Известно, что сила удара не натренированного человека примерно равняется массе его тела плюс десять кг если бить прямым ударом, шест по крайней мере удваивает тяжесть, а ускорение утяжеляет еще в полтора раза. При весе около 65 кг я могу нанести очень серьезный удар, поэтому мне следует просто попасть по противнику шестом. Буду стараться!
Вышли на Круг. Сразу появилось ощущение запертости, пространство будто одело мое тело прозрачной пленкой. Это хризолит сработал. Но внутри меня энергия жила и я прогнал ее по телу, концентрируя в плечевом поясе — усилил мышцы, ответственные за шест.
Противник как-то встряхнулся и частично проявил медвежью сущность, даже шерстью покрылся частично. Полностью преображаться оборотни имели право только в дуэлях с равными по оборотничеству. Оружием он выбрал боевой топор, который в его могучих конечностях казался игрушечным.
Я сделал пару шагов к центру и остановился, держа шест двумя руками наискосок. В таком положении было удобно сразу ударить наотмашь или уколоть.
Медведь еще больше оброс (он вышел по пояс голый), грудь его увеличилась вдвое. Издав истинно медвежий рев он за долю секунды преодолел расстояния между нами и обрушил топор на то место, которое я занимал мгновение назад.
Оказавшись сбоку от противника я, воспользовавшись наклоном его вслед за топором, его промахом, перешел на второй уровень и попытался нанести укол.
Медведь столь же быстро отмахнулся рукой, покрытой шерстью и увеличенными ногтями/когтями. Почему-то зафиксировал именно ногти — желтые, слегка изогнутые, кривые.
Отбежал от противника и закрутил шест с такой силой, что воздух туго зажужжал, рассекаемый им. Воздух стал совершенно плотным, упругим, как вода. Но мгновение второго уровня истекали, а я только укорачиваюсь от медвежьего топора.
Я вспомнил, как долго хромал после коварного укуса того, в прежнем мире, медведя, добавил в душу ярости и попытался еще больше ускориться. Что-то горячо и страшно лопнуло у меня в мозгу, глаза покрыла багровая пелена. Я слышал, буквально слышал, как лопаются плечевые мышцы. Что ж буду калекой, до достану это животное!
Шест скользнул по плечу, окончательно преобразовавшего в медведя оборотня — он явно потерял контроль. Краем сознания я увидел преподавателей, бросившихся к нам. Но шест продолжил движение. Он медленно — для меня медленно — коснулся шеи хищника и не остановился, вышел с другой стороны. Нечто бурое, косматое взлетело вверх и упало на краю дощатого покрытия.
Это было последнее, что отметило сознание. Потом нахлынула адская боль, сменившаяся спасительной темнотой.