К моему удивлению, сестра довольно умно́поддержала разговор, добавив свои идеи о том, как можно привлечь внимание состоятельных людей к столь важной задаче. Я был рад видеть, как она уверенно выражает свои мысли и на равных участвует в обсуждениях.
Вскоре разговор стал более личным и предметным. Мне пришлось рассказывать про свои впечатления о Велье и тех первых шагах, которые я сделал.
— Кстати, Ваше Величество, можете сказать Императору, что в ближайшее время из Псковской губернии можно ожидать ряд серьёзных поступлений в казну. Мне удалось раскрыть сообщество казнокрадов. Благодаря неоценимой помощи Предводителя губернского дворянства Карамышева делом хищений из казны занялся лично губернатор Адеркас.
— Адеркас, знакомая фамилия, — прищёлкнула Мария Фёдоровна пальцами, вспоминая.
— Не так давно он был в полицмейстерах Петербурга.
— Точно! И жена у него славная. Этакая добрая и живенькая пампушка! Вы повторите-ка мне участников ещё раз, а Елизавета Сергеевна за вами запишет, — кивнула она одной из фрейлин, которая тут же вооружилась блокнотиком и карандашом, — Чем вы ещё порадуете или удивите?
— Разве, что своим личным интересом к капусте и надеюсь, взносами в ваш фонд, — вставил я, словно мимолётом, — Признаюсь, то что выращивают у меня в Велье на огородах я сразу даже не признал за капусту. Этакий веник капустных листьев, среди которых даже кочана не наблюдается.
Эх… Не поймёт никто и не оценит моей двусмысленности и тонкости намёка. Не называет здесь никто денежки жаргонным словом «капуста».
— Ещё скажите, что вы знаете, как капусту выращивают, — чуть не расхохоталась Императрица, и лишь движением ресниц дала понять, что про деньги в фонд она услышала, — И я поверю в чудо!
— В Царскосельском лицее меня научили гораздо более полезному навыку — искусству управления. Так что я знаю того, кто профессионально знает, как выращивать растения и овощи. Более того, этот человек, дипломированный агроном, прошедший практику за границей, мной уже нанят на службу. Осталось семена белокочанных красавиц раздобыть в нужном количестве, — с намёком отпасовал я мяч на половину Императрицы.
— И как же много семян вам нужно?
— Для начала хотя бы на дюжину десятин. Потом своими семенами обзаведусь.
Если что — это я на двенадцать с лишним гектаров размахнулся только что.
— Изрядно, — оценила Мария Фёдоровна мой проект, — Пожалуй, столько семян белокочанной капусты у меня в Павловском не наберётся. А вам она для какой цели нужна?
— Квасить. Общеизвестное проверенное средство против цинги. У нас хоть и не самый северный район Державы, но в лёгкой и средней форме эта болезнь даже в Псковской губернии встречается чересчур часто.
— Тогда я предложу вам к посадке ещё один сорт. Вашему агроному скажете, что вызревает он за сто тридцать — сто сорок дней. Он поймёт.
— Я правильно догадываюсь, что мне не придётся озадачиваться поиском капустных семян? — спросил я, улыбаясь.
— Всё зависит от того, что вы с собой привезли. Показывайте.
Банковские чеки из предложенного мной конверта были изучены с чисто немецкой обстоятельностью и педантичностью.
— Порадовали, Александр Сергеевич. Придётся семена вам отдать в качестве подарка. Но, при одном условии — вы лично в следующем году отчитаетесь мне за выращенный урожай, — погрозила мне Мария Фёдоровна пальцем, ясно давая понять, что халява не пройдёт и к выращиванию капусты стоит отнестись крайне серьёзно, — Ну, и удивите меня напоследок ещё чем-нибудь? — смеясь, попросила матушка Императора.
— Все мы иногда, в своих фантазиях, говорим себе — а вот был бы я Государем, я бы вот так сделал.
— И что бы вы сделали? — серьёзно посмотрела на меня Мария Фёдоровна.
— Прямо с завтрашнего дня вдвое бы увеличил пошлины на вывоз любого зерна из России, — не менее серьёзно ответил я, поймав от неё, пусть и не сразу, но одобрительный кивок, подтверждающий, что моё мнение услышано.
Выходя из дворца, мы обменялись с сестрой весёлыми взглядами, и я увидел в её глазах искорки радости и гордости. Как за себя, так и за меня. Если что, я тоже рад — неплохо сумели сходить. И мы себя достойно показали, и придворные нас увидели в нужном ракурсе.
От Виктора Ивановича я уже знаю, что вскоре весь Императорский двор переедет в Москву, а в Питере введут первые в России хлебные карточки.
Голодных бунтов не случится, благодаря огромным армейским запасам и продажам из них ограниченного количества муки на семью, по ценам почти в два раза ниже рыночных.